Хорошо бы! Не напрягаясь...

Хорошо бы любовницу мне завести,
почему-то всё чаще я начал грустить,
да ведь надо - влюбиться, любить ее надо...
Да и темами общими соотнестись,
покупать  ей вино и цветы, шоколада,
гладить брюки, рубашку менять  и носки.
В энергичной улыбке встречая цвести...

Слушать музыку вместе. Читая стихи,
выделяя удачные самые строки,
милых взглядов улавливать теплые крохи.
Говорить, говорить, пить до одури кофе.
Говорить очень умно и как на-духу  —
о душе, о судьбе, о правительстве, сексе,
и не просто, а чтобы сквозь всю чепуху
робость чувств возникала, таилась  в подтексте.

Слушать колкости, глупости, мило смеяться.
Удивляться уму и таинственным снам.
Нежно гладить по носику, по волосам.
повторяя, что веришь теперь чудесам.
Самым добрым и и нужным хотеть показаться,
безопасным и ласковым, и попытаться  — 
целоваться начать, чтобы  нацеловаться
и почувствовать точно, что хочет отдаться.

а поскольку им трудно самим раздеваться,
или стыдно бывает,  – опять напрягаться, 
раздевать, напрягаясь, а то и бороться, 
опасаясь за сердце, которое бьется,
так, что лопнет, взорвется, вот-вот разорвется.
Хорошо, если слабнут, податливы ножки,
или можно разнять их, хотя б понемножку,
а обычно-то — нет,  не хотят разжиматься,
да и слезы при этом,  а  то и рыданье.

Значит,  снова ловчить, всей душой напрягаться,
чтоб окончилось общее наше страданье.
При таком, столь высоком  во мне напряженье, —
абстинентно  возникнет, боюсь, продолженье.

Да, бывало такое. Не раз возникало:
что куда-то  влечение вдруг пропадало.
Что она-то уже — и не против бы вроде,
слезы высохли, и  улыбается ротик,
и вздыхает шумней, и  глазенки раскрыты
и хотят что-то выразить мне без обиды,
да и ножки сияют  с лобком золотистым,
ну а я — я мальчишкой лежу да гляжу.
Из приличий — ладонь на лобок положу
да и глажу его, под ладонью пушистый,
понимаю, что счастьицем так  дорожу.

Хорошо бы любовницу мне завести...
Да ведь надо потом по аллеям брести,
нежно гладить по носику, по волосам,
и улавливать  миг: чтоб глазами к часам,
целоваться опять, и опять целоваться,
да и в вечной  любви успевать признаваться,
быть понурым, ну будто не в силах расстаться…

Хорошо бы любовницу мне завести,
и поменьше об этой проблеме грустить,
завести – не на раз, не два, не на три:
чтоб была постоянной, стационарной,
и, конечно же, чтобы была не бульварной,
не вульгарной, с хорошим запасом словарным,
поэтессой была бы, Стихире знакомой,
где-то есть ведь такая среди миллиона...

Ну а если серьезней об этом размыслить -
то ведь душу нарушу, размякнет, закиснет...
Не хочу заводить! Не хочу заводиться,
ведь жениться придётся, потом разводиться.
Я могу в одиночестве падать на ложе,
безо всяких словес, без какой-либо дрожи,
созерцая свой образ, духовность спасти…
Не хочу напрягаться...
                А всё же, а всё же...   
хорошо бы любовницу мне завести!