Какое небо над нами

Какое небо над нами —
куда ты ни посмотри.
Дубы шелестят листами,
как старые словари.

Шлагбаум, вокзал, пакгауз —
зачитанная строка.
Тяжёлые, как Брокгауз,
ворочаются облака.

Берёза стоит у плёса,
зелёная, что твой Даль.
Протяжна, простоволоса
 Евразии близь и даль.

Там в люльке ещё Аттила,
но есть уже верный слух,
что мощный заряд тротила
 его услаждает слух.

И молкнет в лесу шишига,
сова не зовёт птенца…
Наверное, эта книга
долистана до конца.

И Бог мычит, как корова,
и рукописи горят.
…Вначале было не Слово,
а клип и видеоряд.

О, дивный мир этот тварный,
пою тебя и хулю,
хотя мой запас словарный
 давно стремится к нулю

Но нужен ли слов избыток,
когда ты предупреждён,
что небо твоё, как свиток,
свернётся в конце времён.
* * *

Не разжигается уголь древесный —
падает с облака дождик отвесный,
гасит костёр, заливает мангал,
жить нам мешает, как римлянам галл.

Мы б возлежали, фалерн осушая,
горлицы кровь оттирал бы с ножа я,
кесаря чтил, смаковал бы лозу,
тайно б гражданскую нежил слезу.
 

Кто мы, откуда? Из лесу вестимо.
Нету давно ни волчицы, ни Рима.
Галл отложился, низложен сенат,
изгнан Гораций из отчих пенат.

 

Так и бредём — из России с любовью.
Дождь обложной по всему Подмосковью,
мочит дороги и точит стога —
кончился август — и вся недолга.

 

Вьётся двуглавый орёл над столицей,
важный выходит из бани патриций,
«хлеба и зрелищ!», — взывает плебей
 и не проспится Ильич, хоть убей.

* * *

И я молодым да ранним
 нагуливал спесь и стать…
Но скоро мы все предстанем
 пред кем предстоит предстать.

Спешат атеист и мистик,
гуляка и семьянин
 охапку характеристик
 достать из широких штанин.


И думают, что расплата
 замедлится, горяча,
повесткой из военкомата
 и справкою от врача.

Учти, говорим, моменты —
ведь было нам по плечу
 выплачивать алименты
 и ставить Тебе свечу.

Нас можно винить едва ли,
что жили мы во вражде.
А если и предавали,
то разве что по нужде.

Позволь умащаться мирром
 под сенью твоих олив.
Прими нас, Господи, с миром —
Ты, Господи, не брезглив.

Не надо нам пьедестала,
но и не тяжек грех…
Господь посмотрит устало
 и скажет: «Пустите всех!»

И ринемся мы, толкаясь,
бесстыдники, райский сброд.
И глянет Господь, раскаясь,
и плюнет, и разотрёт.

* * *

Давай-ка с тобой потолкуем,
покуда ясны небеса.
Подумаешь, чем мы рискуем —
в запасе ещё полчаса.

Ещё полчаса есть в запасе —
полжизни в запасе! А там,
быть может, погода на трассе
 взыграет на счастие нам.

И ты не уедешь в четыре,
поскольку закрыт небосклон,
поскольку идёт над Сибирью
 неистовой силы циклон.

Пока он пытается дунуть
 иерихонской трубой,
ты можешь вполне передумать,
как это случалось с тобой…
*
Игорь Волгин