Заокеанская культура

Из тем различных вереницы
Дошёл черёд и до неё.
Я говорю о загранице,
Культуре, в частности, её.
        За их успехи, скажем сразу,
        Друзья, не будем пить вина,
        Во всяком случае, заразу,
        Что поставляет нам она.
Мы видим - дядя Сэм носатый,
Явив неслыханную прыть,
Матрасом звёздно-полосатым
Весь мир пытается накрыть.
        Готов признаться - в нашем доме
        Щелей и дыр полным-полно.
        И в эти щели нагло ломит
        Заокеанское дерьмо.
За эту лексику простите,
Тут не до вежливых основ.
С такою темой, как хотите,
Не избежать подобных слов.
        Культура русская стремится
        Не бёдра – душу обнажать.
        В сравненье с нею не годится
        Культура зада и ножа.
Весенним днём американцы
Преподнесли нам анекдот.
Приличному не дали шансов,
Пошлятине же – полный ход.
        К халтуре показали тягу
        И целый «Оскаров» мешок
        Отдали мюзиклу «Чикаго»,
        А там культуры на вершок.
На банджо брякают ковбои.
И это весь культурный слой?
Сравни с гитарой городскою
Или с ямщицкою тоской.
        Возьмём хотя б литературу.
        Не хватит жизни, чтоб объять
        Времён серебряных культуру,
        Иль, скажем, Пушкина понять.
Своих писателей не знают
Заокеанские друзья.
Артура Хейли мир читает,
Мне нравится, читал и я.
        Российским Драйзер люб народам,
        Но надо нам учесть притом,
        Что он украшен переводом,
        Богатым русским языком.
Нюансов даст Владимир сотню
В признанье о любви своей.
На что ж способен бедный Джонни?
Лишь «ай лав ю» да «эври дэй».
        Ну а кино? У нас искусство,
        Там – индустрия, вал, поток.
        Пальбы и драк и крови густо,
        А смысла жизни - ноготок.
Там деньги лишь имеют цену
И всё сопутствующее им.
Всем светлым ценностям замену
Являют долларом своим.
        Возьмут качка с умом на тройку,
        Стрелять научат, а когда
        Освоит каратиста стойку,
        Готова новая «звезда».
Как исключение из правил,
Там есть хорошее кино,
Но фильмов тех не так уж много
И сняты, в основном, давно.
        У нас пройти до славы надо
        Систем и школ нелёгкий путь,
        И чтоб иметь любви награду,
        Сердца и души распахнуть.
На съёмки нужно деньги тратить,
Пока их мало, как не знать.
Друзья, тем паче, может, хватит
Дешёвой дряни покупать?
        А глянем мы на спорт с тобою,
        На первом плане НХЛ
        Лишь с толкотнёй да мордобоем –
        Смотреть на это б не хотел!
И сообщают нам довольно,
Мол, наш подачу совершил.
Он убежал чуть не подпольно,
Наш клуб его игре учил.
        Поставив спорт на службу налу
        И только выгоде своей,
        Все Кубертена идеалы
        Позорят нынче ЮЭсЭй.
Пускай заносчиво гордятся
Бейсболами, но игры те –
Подростку видно – не годятся
В подмётки уличной лапте.
        А чтоб побольше брать медалей,
        Подмазав МОК и надавив,
        Дурацких видов навязали,
        Олимпиады загрузив.
Но в старых, лучших видах спорта
Трудами наших с давних пор
Кумач прославлен был рекордом
И будет славен триколор.
        Макдональдс – тоже часть культуры,
        Вернее, он её кусок.
        Я не нуждаюсь в нём, в натуре,
        Кто б мне его ни приволок.
А пепси в нас, как через клизму.
Хочу простой российский квас.
И дело не в патриотизме –
Достала эта пепси нас.
        И напоследок дяде Сэму
        Я кое-что еще скажу,
        Его проблем грядущих схему
        На пальцах, просто, покажу.   
 Страна рабов и эмигрантов.    
 Авантюристов и рвачей,
 Нахрапом лезешь ты в гаранты
 Порядка жертв и палачей.
         Хочу помочь тебе увидеть
         Исток, влекущий третий мир
         Твои повадки ненавидеть,
         Твой деловито жрущий пир.
Ведь ты же грабила веками,
Тянула лучшее у всех,
И лишь однажды во Вьетнаме
Предотвратили твой успех.
        Но все сжималась та пружина 
        Обиды, злости, нищеты.
        Ее ты сжала слишком сильно,
        И вот отдачу чуешь ты.
Отгородиться океаном
Век двадцать первый не дает.
И вот с неведомой поляны
Уже взлетает самолет.
        Ты слышишь, с ревом подъезжает
        К ЮС посольству грузовик,
        И твои люди испытают
        С насильем встречу визави.
И обыватель начал где-то
Твою политику винить,
Но я боюсь, что чашу эту
Народ твой только начал пить.
        Кормить холуйские режимы
        Костями с барского стола,
        Что жалкой завистью томимы,
        Лишь ты, богатая, могла.
Но берегись, забыв бросаться
Подачкой. В тот же миг они,
Оголодав, начнут кусаться.
Ты кое-что свое храни.
        Имеем мы похожий опыт.
        Едва ослабли, в тот же час
        Раздался всюду громкий ропот.
        И те друзья ушли от нас.
Лишь сербы, гордые душою,
Что не зависели от нас,
Остались братьями со мною,
Хотя и больно им сейчас.
        Их подавили наглой силой,
        Лишили их родной земли.
        Постыдным то событье было,
        А мы помочь им не смогли.
Но темы здесь совсем другие,
К ним мы вернемся, дайте срок.
Настанут времена иные,
И пусть поможет нам урок.      
        А у простых американцев
        Готов просить прощенья я.
        Даст бог им разобраться шансов.
        Иль не согласны вы, друзья?