не гаси

мне три года, и я выливаю чай
прямо на пол — слишком уж горячо и мутно;
пальцем тыкаю в книгу — мамочка, выручай,
закорючки о чем говорят и буквы?
мне пять лет, из чего сделан солнца шар?
арка, двор, детский сад, а потом темно;
ничего не помню, а все говорили, что не дышал
и полгода лежал за трубками и стеклом.
мне шесть лет, я читаю под одеялом и по ночам,
поселиться бы прямо на полке огромного шкафа;
я играю со всей вселенной назло всем взрослым и всем врачам,
укрываюсь в броню всесильного книжного батискафа.
мне семь лет, на уроках скучно, какие-то палочки и нули,
дома ждут Мэри Поппинс и Пеппи, и сын полка;
и еще в раздевалке от всех скрываю ушибы и синяки
и боюсь воскресений, где страх и крики, и мир без сна.
восемь лет; друг мой, помнишь, как солнечным летним днем
нас мальчишки закрыли на целый день в недостроенной бане?
мы, конечно, обидчикам отомстили — репейником в волосы, и бегом;
а потом первый спуск с горы, первый шрам на лице, на память.
мне одиннадцать лет, я читаю Булгакова и пишу
сочинение по Толстому: двойка «за книги не по уму»,
от обиды уже ничего не хочу;
снова шрамы — словил на себя стекло, сколько крови, но ведь живу.
мне двенадцать, и за плечами больница, «ребенок слепнет», нельзя читать,
операция, швы, палаты и длинные коридоры;
ерунда это все, и я снова огромные книги тащу в кровать,
Шерлок Холмс, мушкетеры, конкистадоры.
мне тринадцать; бунтую, сбегаю из школы и физику не люблю;
берег Волги, сосновый лес, в санатории крутят фильмы,
счастье — на велике гнать по дорожному полотну
до соседней деревни; я — ветер, и я всесильный.

вспомнить точки отсчета — всего тринадцать, как будто бы год с хвостом,
не влезая дальше, растягивать память в отрезки,
приходить к самому себе, будто Оле-Лукойе с зонтом,
будто пыль вытирать с потемневшей и треснутой фрески.
сколько мне? да неважно; ты помнишь, мы будем forever young?
мы рисуем и пишем, танцуем и бродим по миру с рюкзаком,
поднимаем свободный флаг на высокий и крепкий стяг
и до дыр затираем кеды — на этом ли берегу, на том.

мне три года, мне двадцать восемь, мне тридцать, мне пятьдесят —
это все в голове, между рамок и правил «что можно и что нельзя»;
оставайся подольше собой, несгибаем и непредвзят,
и не думай про слово «забудь» или слово «зря».

мне три года?
семь лет?
шестнадцать?
мне тридцать два?

не гаси же себя, пожалуйста,
никогда.