Оно

Человек беззащитен во сне,
как зародыш вне чрева матери.
Мозг его слабоумен
и открыт для любого чуждого гостя.
 И Оно подступает вплотную,
всматривается в спящие черты лица.
Обволакивает собой. Изучает.
Вместе с дыханием впитывает твои сновидения.
Запечатлевает их живыми фотографиями
в бездне своего аналитического подсознания –
пугливого, дикого, первобытного.
В котором – вселенная без слов,
наполненная сакральными звуками
сталкивающихся образов, идей, смыслов.
И раздвоенным нервным языком
Оно прикасается к покатому, низкому лбу,
под которым копошатся извилины мозга,
будто черви в помойной яме.
Ощупывает веки,
под которыми суетятся маленькие водянистые глазки,
будто головастики на дне заиленного ручья.
По носу,
забитому выделениями гайморовых пазух,
спускается к раскрытой расщелине рта,
из уголка которого стекает слюна на подушку,
сырую от слизи и пота.
И холодное жало вонзается в горло,
обжигает, будто раскалённое шило –
и ты просыпаешься,
одномоментно ощутив
проникновение в разум чьего-то чужого ужаса.
И что-то чёрное входит в тебя,
заставляя беззвучно раскрывать рот
и кричать несуществующим криком.
Но это длится недолго.
 Разрывная горошина крика
собирает вокруг равнодушные лица.
-Он умер, - говорят они, - умер.
-Умер, умер, - шепчутся тихо деревья.
-Хорошо так – во сне, - вздыхают осенние травы.

-Умер, умер, совсем, навсегда, навсегда, -
ласково ветер вздыхает под сердцем.
-Умер, умер, - зевают наивные люди.
-Умер?... Умер?...
Да нет, я родился.
Но – не здесь.
Не сейчас.
Никогда.

Июль 2006