Рассказ как оружие в убийстве страны

    Рассказ  как мощное оружие  в убийстве собственной  страны
    Русскую литературу занялись переделывать в 18 веке.  Зачем? Чтобы оторвать от родных  корней и привить  к симо-хамо-иафетскому кусту  как  совсем  меленькую  веточку от иафетского  ответвления. И назвали этот процесс демократизацией  русской литературы. Начали с поэзии. Русский  стих был объявлен народным  и  у «демократов-эллинистов»  перестал котироваться,  сгорел со многими книгами  и перешёл в разряд устного  народного творчества. Стала  насаждаться та самая псевдо-греческая поэзия, которая нам сегодня так привычна с её страстями, безстыдстовом  и бесовщиной  мерзких муз – обитательниц  чёрных греческих  капищ. В 19 веке пришлые демократы-масоны подумали,  что  русскую древнюю поэзию  они уничтожили  и решили  накачать  русскую словесность  прозой – как следующим видом той отравы для умов, которая тоже пришла из той же мифически-грязной Греции.
    В 1840-х гг., когда преобладание в русской литературе прозы над стихами вполне обозначилось, В.Г.Белинский уже отличал рассказ и очерк как малые жанры прозы от романа и повести как более крупных.
    Во второй половине 19 века, когда очерковые произведения получили в русской «демократической литературе» широчайшее развитие, сложилось мнение, что этот жанр всегда документален, рассказы же создаются на основе творческого воображения.
    Сюжет – вот основа стенобитного орудия Запада  против русской литературы. Конфликтность сюжета. Без конфликта  рассказ перестал  считаться рассказом. Разбивая каждый кусочек русской жизни  на две противоположные  стороны, сея между ними конфликт, ставя проблему даже там где её нет, русские писатели  именно  с 19 века  стали учиться – как уничтожить  всё, что было создано  их предками  с таким трудом и  с такими потерями, которые им  и не снились.
    Именно  тогда и  обозначилась эта  новая литературная форма как  новый вид  словесной вирусологии, призванной не лечить, а заражать точно так же, как прежде заражались другие литературы мира начиная с 11 века, с первых  крестовых походов солдат папы римского – начала той всемирной глобализации, с которой  современная Россия вышла сегодня один на один.
    И каждый современный писатель – как те Пересвет с Кочубеем – вынуждены биться  друг с другом  на невидимом литературном фронте, как  бились когда-то они.
    Разница  только в том, что  оба они теперь русские и  основная, вооружённая до зубов армия  страны   совершенно  их не видит  и  не знает, что собственно происходит  и почему сегодня  передовая проходит не там, на живом поле  битвы, а неведомо где?

1.12.2014 г.