Поэтические упражнения

С Владимиром Ивановым 29

Я:

Охапки свежих строк несу тебе я,
Хрустящих и горячих, словно хлеб.
Вначале я писала их робея,
Вполголоса... но голос мой окреп,
И стала я решительной и щедрой,
Не жду ответа, может лишь чуть-чуть.
Молчи, коль хочешь. Я умею в недра
Глубокого молчанья заглянуть.
Но только не накладывай запрета
На звон моей ликующей строки.
Читай меня, хотя бы, и за это
Получишь ты с капустой пирожки.


Владимир:

Шабли, омары, буйабес,
Забвенью преданы навечно
Я к вам на кухню робко влез…
(И поступил, наверное, беспечно)
Похрустываю гренкой «млечный» путь
Но запах пирожка под стол сбивает,
Любовь всегда капустой прорастает,
Волшебница! Теперь мне не заснуть.


Я:

Не, спи мой милый, спать - такая скука.
Ты, лучше, вылезай из под стола.
Мир полон запахом, движением и звуком...
А мне досталась новая метла,
И я на ней летаю под луною.
Ты хочешь видеть, как растет любовь?
Тогда, решайся и лети со мною.
Сегодня праздник твой. Не прекословь!

          ***

Дыханье ночи - сладкий яд.
Мы кружим над землей притихшей.
Пока другие люди спят,
Мы поднимаемся все выше,
Летим, отбросив глупый страх,
Поняв, что мы теперь крылаты.
И звезд несметные караты
Сияют нам в других мирах.


Владимир:

У De Beers – в алмазах небо,
У тебя - канкан планет
За метлою вёрткой следом
Мчусь, но только тёплый след
Поэтической строкою,
Оставляешь мне в ответ.
Рвусь за рыжей,
Мелким бесом,
Спотыкаюсь
И, боюсь,
Задохнусь
В погоне этой,
Не успею –
Надорвусь.


Я:

Не бойся надорваться, милый друг!
Тут с опытом приходят обороты.
Нет ничего значительней полета,
Все остальное - лишь смешной досуг.
Моих волос таинственная медь
Окутает тебя волненьем нежным.
И станешь ты учеником прилежным
Ночной колдуньи, победившей смерть.

PS

В пространстве этом, к счастью, двери нет.
Просторно здесь, кто хочет - тот летает.
Поклонников моих тут носит стаи
Меж звезд и удивительных планет.
От них не холодней и не теплей,
Тебе о том не стоит волноваться.
Ты лучше, мне шампанского налей
Мы празднуем, и бьет уже двенадцать!


Владимир:

Выдубленной кожей, сединой волос,
К мякоти диванной, намертво прирос.
Тайны фолиантов, не тревожат дух,
Пение вагантов, не ласкает слух.
В шелковом шуршании, шелестящих штор,
Зыбкого дыхания, чудиться…
Ленор!

Каркнул «Ворон» рано
Ветер хрип унёс…
Анна! Анна!! Анна!!!
С мякоти дивана
Я сегодня сполз.

     ***

Двенадцать. Брют. Бокал хрустальный,
Хлопок. Шампанского поток,
Он в переписке нашей «тайной»
К тебе прольется между строк.
Так невозможное – возможно,
В полуночи, на Лысой, на горе,
Ты пригубишь бокал вельможно,
И к пирожкам умчишься на метле.

Я:

Шампанское мне ударяет в ноги.
Как хорошо, что я взялала метлу.
Сотри, мой друг, с лица следы тревоги.
Я не спешу, и на ночном балу
Хочу еще кружиться на метле я,
Резва и весела, когда хмелею.
А пирожки до завтра подождут.
Они для тех, кто слезть не смог с дивана.
Я их засуну в печку утром рано
И выну через несколько минут.


Владимир:

Взъерошен. С Анною на шее,
С Подвязкой твоего стиха,
Моя строка становится ровнее,
И тверже слог, решительней рука.


Я:

Я рада - четче рифма, крепче слог,
И Муза разворачивает знамя.
Но подожди пока что с орденами,
Мы только начинаем диалог.
И для тебя я в вечность мостик строю.
Итак, лови - задание второе:

Построй мне дом, в котором сможем мы
Встречаться, радовать стихом друг друга,
Где не страшны ни происки зимы,
Ни слов людских безнравственная вьюга.
Дом для колдуньи полный волшебства,
Пусть каждый выступ будет в нем отмечен
Стихом твоим.
И это даст права -
На шею Анну.
Крыть мне будет нечем.

Владимир:

Ну, раз один барьер преодолён,
То перейдём в раздел архитектуры,
Попробую, избегнуть, конъюнктуры,
Слоновой кости возвести нам бастион.
Безбашенный, и головокружащий,
Светящийся, ни низок ни высок,
Он нам с тобою близок,
Но далёк, незваному,
Безнравственному гостю.
Он эфемерен, нет ни окон, ни дверей,
И Корбюзье, пожалуй, улыбнется,
Вхож по-соседски в дом Курвуазье,
Dom Perignon, потоком льется.
И для метлы твоей не кладовая -
Вселенная, лети, твори, мечтай,
Любимая, тебя я умоляю,
В полёте выступов моих не задевай.
Я в камнерезы отряжён тобою,
Урезан до подсобника в правах,
Но суждено нам видимо судьбою,
Летать вдвоём в совсем иных мирах.


Я:

Прекрасный дом, открытый всем ветрам
По вкусу мне. Я тоже бесшабашна.
Здесь будет вечный праздник-тарарам,
И клострофобам будет в нем не страшно.
Светящийся! Мечтала я давно,
О доме, где на всех хватает света...
Но, все-таки, ты сделай хоть одно
Окно. На нем сидеть я буду летом.
Все осмотрела. Все на высоте!
Ты тот, кому довериться могу я.
Но прежде, чем приблизимся к мечте
Тебе задачу я задам другую,
Последнюю: Теперь, нам нужен сад,
Где сможем мы растить из вдохновенья
Волшебных рифм медовый виноград.
Итак, вперед! Я жду стихотворенья.


Владимир:

Что ж сад не дом,
Пожалуй, с садом проще,
Ландшафты часто изменял,
Высаживал, бывало даже рощи.
Да будет Свет…
Да будет Сад!
Я с Богом не вступлю в соревнованье,
Он мир неделю вдохновенно выдувал,
А я лишь Сад,
Одним – Твоим дыханьем.
Расставлю горы, звёзды, облака,
Ручьи, моря и океаны,
В моём Саду - нет места для обмана,
Я выкорчевал Яблоневый сад.
Нам яблоки сомнений ни к чему,
Здесь ветви гнутся нашим – вдохновеньем,
И близится момент Свершений,
И моему он воссияет Божеству.


Я:

Как хорошо гулять по саду,
Срывая спелые плоды,
Идти вперед вдоль борозды,
Не опасаясь злого гада.
Раз, ты ему сказал:"Не смей!"
Сюда входить не может змей.
А яблок нам совсем не надо.
По мне, вкуснее абрикос
Или пригоршня спелой вишни.
А кстати, у меня вопрос,
Трепещущий, совсем не лишний:
А где же тут у нас забор?
Я без ума от беспредела,
Но я бы как-то не хотела,
Чтоб ночью к нам забрался вор.
Чтоб он повыдрал все тюльпаны
И наши персики обтряс.
Поставь периметром охрану,
Тогда все будет в самый раз!


Владимир:

Всё галопом, налету,
Не срастись стихотворенью,
Воплощу твою мечту
О заборопостроеньи.
Справа - кованый ажурный,
Чтобы берег наш лазурный,
Без препон перед тобой,
Возникал в момент любой.
Слева - каменный брутальный,
Строго индивидуальный,
С подогревом,
Чтобы попы ведьм,
Уставших от полётов,
Грел, в короткой передышке,
(И не грызли дырок мышки)
В построении моём.
Тыл и фронт я не закрою,
Пусть тебя не беспокоит,
Нападенья из пространства,
Там в беззвучном постоянстве,
Гонят вдаль единорога,
Два моих красавца дога,
В каждом строго центнер веса,
И вдогон, лохматым бесом,
Азиатский сарацин,
Правда с именем еврейским,
Моня он такой один.
Имена дОгов сложнее,
В паспорт глянешь – галерея,
Веня Херлуф внук Конкорда,
Восхитительная морда,
Пасть в объёме чемодана,
За спиною беспрестанно,
Охраняет, бдит, сопит.
С ним Кузьма – Винцента сын,
Удивительно проказлив,
Добродушен и ворчлив,
Но не меньшей грозен пастью,
Познакомилась? Отныне,
Облик ветреной хозяйки,
Ими бережно храним.

25.11.2013