Нападение. рассказ - сновидение

1.
Солнечный день угасал, прятался в темноту реки, оставляя на ней золотистый след последних прощальных лучей.  Высокий берег  скатывался  уступами к лизавшим серый песок волнам. Наверху виднелись очертания двух женских фигур – матери и дочери.
- Мама, погляди, какой красивый катер!- говорила девочка, указывая куда-то вниз.
- Красивый, - соглашалась мать, - а его капитан еще лучше…
Тихая картина успокаивала, и в голосе матери слышалась лишь легкая  грусть по  ушедшей юности, по мечте, по сказке, которую когда-то так хотелось превратить в явь…
    А на волнах, действительно, покачивалось белое суденышко с молодым капитаном на борту. Ах, может быть, это чей-то  Грей, тайная мечта любой девчонки, возомнившей себя Ассолью… Сейчас только ее дочка может мечтать о такой сказке…
     Женщина еще раз взглянула вниз и удивилась так резко поменявшемуся сюжету теплого вечера: вода в реке резко потемнела, а  с катерком стало  твориться что-то невообразимое. Казалось, он стремится сдвинуться, но какая-то неодолимая сила не пускает, удерживает его на месте. Внезапно  волны закружились в каком-то бесовском танце, вздыбливая попеременно то один, то другой  бок маленького кораблика. Его капитан с трудом удерживался на борту, стремился выровнять  направление, но усилия его были тщетны. А сине-черные волны стали вдруг принимать человеческие очертания, насколько можно было назвать людьми этих двуногих тварей с распухшими телами, длинными волосами и мутными желтыми пустыми глазами. Они тянули свои длинные руки с растопыренными пальцами к отважному капитану… Сказка  про Грея грозила закончиться  плачевно…
   Наверху с ужасом следили за этой внезапно разыгравшейся  страшной картиной. А синие чудовища уже карабкались  по уступам яра, ухмыляясь беззубыми ртами… И тут уж было не до наблюдений! Схватив девочку за руку, мать буквально потащила ее под спасительную крышу ограды. По дороге женщина в спешке хватала висевшее на веревке белье и отчаянно хлестала им по вытянутым рукам первых желтоглазых, взобравшихся  на кручу. Спасительные засовы и крючки, темные занавески на окнах скрыли от них все ужасы разыгравшейся буйной ночи. Только что-то шумело, билось о стены деревянного дома, скрежетало по стеклам…
2.
      Утро было солнечным и веселым, и все случившееся казалось просто дурным сном, приснившимся и разбередившим страх в самых потаенных уголках сердца.
      На улицу мать и дочь вышли вместе, держась за руки. Вчера еще буйно зеленевший огород был весь истоптан и как-то странно изрыт. Картофельные клубни, любовно посаженные всего месяц назад, белели на земле среди  измочаленной ботвы, подставляя бока яркому свету дня. Борозды заполнила вода, зеленовато-бурая от большого количества  тины. Девочка потянула мать за руку, и они осторожно добрались до берега. Вода внизу казалось черной. А, может, она и в самом деле стала такой?
    По реке  неспешно  в сторону мыса плыл огромный плот. На нем босая, в белом одеянии и с распущенными волосами стояла молодая женщина лет тридцати-тридцати пяти. Глаза ее не выражали ничего и были пусты и равнодушны. Мать невольно прижала девочку к своей груди. Она узнала  женщину: у нее были маленький четырехлетний сын и красивый муж.
    У матери защемило сердце: что случилось ночью в  доме этой семьи? И где малыш? А плот проплывал медленно мимо по неподвижно темной воде, и так же медленно удалялась вдаль тонкая фигурка в одежде смертника.
    Боясь, что он будет не последним, мать увела девочку с берега.
Она решила повести дочь в соседний дом, где жил старик Акимыч – у того постоянно были люди. На деревянном крыльце  сидел кот Кактус, пестро-рыжий с миниатюрной,  постоянно улыбающейся мордочкой. Кто не знал, постоянно принимал это ласковое существо за кошечку – так не подходило к нему это колючее имечко.. .
      - И кто это к нам пожаловал?-  на крыльцо вышел хозяин. Белая окладистая борода,  мягкие тапочки, добрый лукавый взгляд  из-под нависших бровей – всем своим  видом Иван Акимович  напоминал хранителя очага - домового.  Старик мог все: заговорить болезнь, снять сглаз,  изгнать нечисть.  «Дедушка» – так называл его всякий, кто приходил к нему. Выслушает хозяин гостя, пошепчет на воду, скажет ласковое слово – и беды как не бывало…
  Сегодня в его доме народу было как никогда много. Лицо каждого выражало озабоченность, тревогу после вчерашнего. Всем хотелось услышать от Акимыча самый главный рецепт  моментального избавления от желтоглазых. Но тот был молчалив  и серьезен. Он принес из сенцов крынку молока и  налил  в блюдечко пушистой подружке Кактуса. Та ласково потерлась о его ноги. Затем хозяин налил молока в  большую глиняную кружку и  подал ее тоненькому синеглазому малышу, который тихонько сидел у стола на краю деревянной скамейки. Тот даже не пошевелился, никак не среагировал на протянутую руку. Дедушка вновь настойчиво вложил кружку в маленькую ручонку и поднес к губам пацаненка, заставляя его сделать глоток, другой. Другая его рука гладила волосы осиротевшего мальчика. Малыш был сыном той женщины на плоту, а про судьбу отца малыша можно было только догадываться. Тоскливые глаза мальчика,  застывший в них ужас, заставляли всех собравшихся замереть в страшной догадке – мальчик был невольным свидетелем гибели своих родных.
- Ров надо рыть,- вдруг кто-то глухо сказал в углу. -Ров…
- А поможет?
-Должно помочь. Другой же идеи нет.
- Тогда где и какой?...
-Сточную канаву укрепить. А вечером в нее хворост, щепки кидать да поджигать, чтоб горело…
Разговор то затихал, то возобновлялся с новой силой, пока, наконец, Акимыч не подытожил: «Неплохая идея, только ненадолго все это. Первопричину искать надо».
3.
    Остров Вака. Другое измерение.
   Построить хоть какое-то подобие небольшого плавательного средства не удавалось. Были перепробованы десятки  моделей, но все они не могли продержаться на воде дольше минуты.  А время истекало. Вот-вот должна была вернуться из другого мира  мачеха. И тогда конец всем мечтам об освобождении, борьбе за жизнь в этом мире. Аннета с ужасом вспоминала те дни, когда покорно исполняла все приказы мачехи-ведьмы: в неурочный час ходила на кладбище за могильной землей, искала в лесу ядовитые травы. Да мало ли чего приходилось делать маленькой девочке, волею судьбы оставшейся без родителей.   Тот день, когда девочка лишилась родных, вспоминался ей постоянно, как только Аннете удавалось приклонить голову к подушке. Вот и сегодня. Она зажмурила глаза и  вновь увидела себя вместе с родителями на берегу около полузатопленной лодки. Они любуются вечерним закатом. Папина рука лежит на мамином плече, а мама… мама тесно прижимает ее к себе… Девочка смахнула непрошенную слезинку… Да, тот день она запомнила навсегда! Какие тогда были волны! Зеленые… Страшные!!!  И из них вылезали и вылезали желтоглазые.
  А потом был  кораблик, который доставил ее с отцом сюда…  Без мамы…Девочка смахнула со щеки горькую слезинку…Мамочка, мама,- шепнули ее губы..А перед глазами  появилась картина: переломанное тело… и глаза, навеки устремленные вверх, к небу…
   «Нет, лучше думать о другом», - решила Аннета и перевернулась на другой бок. И она стала вспоминать свою первую встречу с юношей-капитаном.  «Огнь, Огнь», - одними губами произнесла она его имя, и  перед ней как из тумана возник образ: каштановые волосы, грустные карие глаза и лицо в золотых веснушках, словно солнце поцеловало этого храброго мальчика с рождения… Мальчика…  А она ведь, действительно, увидела его мальчиком… на том корабле, который с отцом доставил их сюда…   Аннета устало закрыла глаза. Хотелось уснуть, забыться. Но и во сне девочка вновь увидела темные волны и юного капитана, прикованного цепями к штурвалу…

4.
День выдался на славу. Но жителям было не до приветливости этого синего неба и ласкового солнца.  Они торопились  - к вечеру нужно было закончить ров. Востроглазый Венька постоянно крутился подле  мужиков, а они шикали на него и отсылали прочь, к бабам, которые таскали хворост. Но и тем было не до щуплого мальчишки, они тоже гнали его, пока, наконец, Настасья не выдержала: «Малец, да не мешайся ты под ногами, вон моя Светланка с Витюшкой сидит, ступай к ним!» Невдалеке и, правда, сидели на скамейке двое ребятишек: девочка постарше и мальчик четырех лет. Венька нехотя отправился к ним. Руки в карманах, походка нарочито небрежная – он видел: так всегда ходил его старший брат Санька, когда навстречу ему попадалась какая-нибудь девчонка. Мамка всегда смеялась, когда видела: «Жених пошел!» Жених не жених, а форму держать надо, тем более, перед такой мелюзгой. 
    А Светланка рассказывала сказку: «Пошла Крупеничка с матушкой Варварушкой купаться в озере. Тут поднялась перед ними черная пыль столбом с тропинки, сорвался с места сосновый пень лесной и бросился им в ноги…».  Она даже не обернулась на подошедшего мальчика,  лишь только малыш оглянулся -  грустными, как у раненого олененка,  глазами. Венька же, увидев, даже задохнулся: это был тот сирота, которого приютил у себя Акимыч! А девчонка эта, Светланка, и сама желтоглазых видела! Вот бы расспросить!  Но предостерегающий взгляд девочки остановил его мечты… Как спросить у мальчика про смерть родителей? Это же, как ножом – нельзя… Дети подвинулись, и Венька сел рядом.
 - Привет! – бодро произнес он.
- Привет,- тихо откликнулся Витюшка.
- Привет, привет!- насмешливо потянула Света.- Что? Прогнали?
- Прогнали, - уныло согласился Венька, - а я помочь хотел…А Акимыч где?
- А Дедушка в лес ушел, траву какую-то найти хочет, - ответила девочка,- рано ушел. К маме утром заходил, просил Витюшку покормить..
Замолчали. Говорить, казалось, было не о чем. Долго смотрели на взрослых, которые торопились довершить начатое. Наконец, Венька не выдержал:
- А Крупеничку эту, из сказки, - кто украл? Кощей?
- Нет, - засмеялась девочка, - не Кощей! Злой Татарин!
- Как это? Татарин? А кто ее теперь вызволять будет? Что-то я такой сказки не знаю.
- А там Одолень - трава нужна. Она всякое зло изгоняет.
И стала Светланка сказку дальше рассказывать: про то, как подошел к Варварушке Старичок и предложил свою помощь.  Пока  рассказывала, взрослые ров хворостом наполнили, и Настасья, уставшая,  подошла к ребятам.
- Что, мамочка, сделали? – прижалась к ней Светланка.
-Сделали, доченька,- ответила мать, - сделали. Ну, вставайте, ребятки, кушать пойдем. Светланка, приглашай гостей.
   Венька первый раз оказался в гостях у девочки. Заходил, думал: куклы повсюду будут…А тут…книги… и картина на самом видном месте: корабль с алыми парусами… Сидел, ел жареную картошку, приправленную салом, а сам все поглядывал на понравившееся полотно.
   Дома же пареньку долго снились Алые паруса и Одолень-Трава, желтый  цветок, купающийся в болоте…   И все хотелось кого-то встретить, что-то спросить, помочь. И радостно смеялась незнакомая девочка с белокурыми волосами…  С лицом, как у Светланки.

5.   
Остров Вака. Другое измерение.
Аннета встала засветло. Она хотела с утра пораньше сходить на могилу отца, что находилась в дальнем углу кладбища. Поеживаясь от утреннего холода, девочка  торопливо прошла мимо крыльца и удалилась в глубину  небольшой рощицы. Девочка даже не заметила, что сквозь незакрытые ставни окна за ней наблюдают холодные глаза мачехи.
   Вот она, папина могилка! Аннета опустилась на корточки и погладила зеленый холмик. Папочка! Он так хотел помочь своей девочке!...Аннета вспомнила последний вечер перед той жуткой свадьбой, когда отец в первый и, увы! в последний раз встретился с ней. Он шептал ей ласковые слова, говорил, что никогда не забудет ее маму, но необходимость заставляет его покориться этой женщине ради спасения… О, нет, не его, Аннеты! Может быть, тогда жизнь его девочки станет легче! Как ты ошибался, папочка! Как ты ошибался!- прошептала Аннета и встала – нужно было торопиться.
  Девочка поспешила на кухню, где слуги уже начинали готовить завтрак для хозяйки. Навстречу ей попался нынешний муж мачехи. Худой, черный, с запавшими глазами и бесноватым взором, он бродил по дому, пугая всех жуткими выкриками. В кухне шептались, что мачеха повесила его жену прямо на его глазах. Был еще сын, но что случилось с ним, один бог ведает… Аннета отвела глаза и прошмыгнула к большому коробу с нечищеной картошкой.  Она привычно присела на небольшой табурет и принялась за работу. А мысли ее были далеко: за все это время девочке так и не удалось узнать, где прячут юношу-капитана. Из задумчивости Аннету вывел толчок в бок. Кухарка, тощая старуха с седыми волосами, сердито прошипела: « Чего как замороженная сидишь, шевелись давай!» Женщина, мешавшая какое-то варево на плите, шамкнула беззубым ртом: « Аграк,  да недолго уже ей красоваться.
Сама знаешь, что нашей хозяйке лишь ее волосы нужны, а они у этой девки вон уже какие длинные…» Аннета испуганно сжалась. Ей нравились ее белокурые волосы. Но чтобы ими пользовалась мачеха! Ну, уж нет! Сегодня же вечером она их обрежет!  Девочка подняла взгляд и увидела, как жалостливо смотрят на нее другие слуги, особенно Ацепа и Орбод.  Да, эти двое, когда она осталась одна, как могли, заботились о ней. Нет, не открыто, исподволь: где лишний кусочек хлеба или в похлебку кусочек мяса кинут.  И на том спасибо!
   В кухню вошла мачеха.  Все засуетились, стали поднимать крышки кастрюль, показывая готовность блюд, но она не обратила на эту подобострастность никакого внимания – ее черный пронзительный взгляд был устремлен на маленькую, сжавшуюся в углу падчерицу. Подойдя поближе, мачеха узкой рукой приподняла лицо девочки.  Хищническая улыбка появилась на ее лице, ноздри огромного крючковатого носа затрепетали, словно почуяв близкую добычу, лоб, начисто лишенный бровей, пришел в движение. Аннета сжалась еще сильнее – смотреть в лицо этой женщине было невыносимо. « Вечером придешь ко мне,- проскрежетал голос, - вечером, перед заходом солнца!»  И мачеха удалилась, не сказав  больше  ни слова и не обратив внимания на согнутые спины своих слуг.

6.
Ночь прошла спокойно – желтоглазые не появились. Не было  их в другую ночь, и в следующую. Жители селения стали поговаривать,
что все: их напасти закончились. Лица людей посветлели, молодежь опять стала собираться на берегу реки около постаревшей, превращенной в клуб церкви.  И лишь Акимыч, в доме которого по-прежнему жил маленький Витюшка, не был спокоен. Каждое утро он уходил в лес, бродил там до полудня, выискивая какие-то травы, а, приходя, раскладывал принесенное на сеновале с подветренной стороны. Однажды он позвал с собой Веньку, который постоянно крутился среди взрослых. Тот обрадовался, заспешил, засуетился рядом со спокойно, неторопливо шагающим ведуном. Вот уже несколько дней мальчишка жил под впечатлением сказки, которую он услышал тогда от Светланки, и сейчас его так и подмывало спросить, а есть ли в действительности такой цветок, что зло одолеть может.
- Дедушка, - наконец не выдержал он, - а Одолень-Трава существует?
- А ты откуда про нее слышал? – впервые взглянул на него Акимыч.
- Светланка сказывала. Про Крупеничку, как ее от Татарина такая трава спасла и всех врагов уничтожила.
- Ну, раз Светланка сказывала, значит – есть, - спрятал улыбку в бороду ведун. И добавил, уже серьезно: « Оберегами такие травы зовут – они Ярилом – солнышком на нашу землю как огненными знаками сброшены – людям в защиту». 
-А ты тоже, дедушка, Одолень- траву ищешь? – не унимался Венька.
- Ищу, Веня, ищу! И ты мне сегодня в этом поможещь.
- Это как? Я и трав-то не знаю, - удивился мальчишка.
- А это не обязательно. В поисках Одолень- травы нужно лишь чистое сердце  и готовность помочь. А ты хочешь помочь своему народу, мальчик?
- Очень хочу! – серьезно, как взрослый, ответил мальчик.
-Ну, вот и ладно, - потрепал по плечу Веньку Акимыч.

  Они проходили мимо двух пустых силосных ям, уже готовых принять первую партию корма для скота, который сейчас вольготно пасся на зеленых лугах.  Дедушка остановился, попридержал и мальчишку:
- Здесь, парень, поосторожнее надо. Змей полно.
- Я… буду… осторожнее, - у Веньки от страха спазм перехватил горло.  Гадюк он боялся – помнил, как одна батю его укусила…Ладно, все обошлось, но мамка долго тогда плакала, говорила, что отец у него непутевый, что змеи на него сами кидаются.
  Почувствовав волнение мальчика, Акимыч взял того за руку.           «Эх, никогда он не взял бы в лес этого паренька, - подумал он,-  да деваться некуда – не найти мне тогда цветка Ярилы. А ведь дома уже и вереск припасен, и слепота куриная, что в народе порою лютиком кличут, много чего, но без этого, главного оберега, все попусту». Ведун вздохнул.
     Так и дошли до леса: детская рука в руке взрослого, умудренного жизнью человека.
  А  тот приветствовал пришедших запахом земляничных полян, стуком дятла по деревьям, пением птиц, прячущихся где-то в листве. Иногда на проселочную дорогу выпрыгивали неосторожные белки и с любопытством поглядывали на людей своими глазами- бусинками. И у Веньки от этой чарующей живой красоты всколыхнулось сердце, захотелось так же, как эти маленькие проказницы, прыгать по деревьям или…!  От переполнявших его чувств он вскочил на пень и продекламировал: «Шуми, шуми, зеленый лес!»
    Но в ответ ветер донес не веселый отклик шаловливого эха, а грубое, грозное, похожее на рык слово: «Ухооодиии!» Мальчик вздрогнул. Лес, доселе казавшийся приветливым, добрым стал хмурым и злобным. Верхушки деревьев зашумели, солнца не стало.
  Акимыч снял парнишку с пня, прижал к себе: «Ничего, ничего, не бойся! Это Навьий мир дорогу к цветку Ярилиному закрывает, напугать нас с тобой хочет. А мы ему не дадим порадоваться». С этими словами ведун достал из узелка какой-то порошок и рассыпал вокруг.  Желтая дорожка, как лучик светлого солнца, заблестела под ногами, предлагая двигаться вперед. И опять по ней пошли двое: рука в руке, сердце к сердцу.

7.
Остров Вака. Другое измерение.

  Весь день Аннета провела в напряжении и в страхе перед вечерним разговором с мачехой. Машинально перебирая травы, высушенные на темном чердаке сарая, она безостановочно думала, как же убежать, уплыть, исчезнуть с этого острова, над которым  светит, нет, не солнце, - багровая луна! Именно ее мачеха, словно в насмешку, называет солнцем. Ах! Вот бы найти того капитана, который привез ее сюда. Огнь и дорогу знает, и помочь сможет, если что. Но он такой же узник и, сколько не искала его Аннета, найти не могла. А вечер, между тем, приближался. Пора! Девочка отряхнула с подола платья сор от засушенных стебельков и стала спускаться вниз – надо успеть обрезать волосы!
    Осторожно, чтобы не скрипеть рассохшими половицами, она проникла в свою маленькую комнатку, в которой постоянно царил полумрак. Наощупь нашла ножницы, провела пальцем по лезвиям. Тупые! Но что делать! Прядь за прядью она обстригала свои белокурые волосы, пытаясь обрезать как можно ближе к коже. Обстригала и верила – в этом ее спасение!
    Потом аккуратно собрала все и кинула в печь на еще горячие угли – те вспыхнули алым пламенем, который расправился с ними жадно, в одно мгновение. Все, можно идти!
   Повязав остриженную голову неброским платком, Аннета отправилась к мачехе. В ее комнатах девочка была лишь однажды, когда ее привели попрощаться с отцом. Но от того посещения в памяти девочки ничего не осталось, только темная комната и восковое лицо отца… Сейчас ей предстояло увидеть эти комнаты заново.
    Аннета остановилась перед закрытой массивной дверью. Два кольца, впаянные вместо ручек, оскалились на нее волчьими мордами.   Девочка потянула за  одно из них и тихзонько шагнула вперед.
    Мачеха стояла у окна и смотрела на багровую луну. Обернувшись на скрип, она хищно осклабилась, увидев Аннету, и поманила ее к себе своим тонким костлявым пальцем. Девочка, дрожа, приблизилась. «Сними платок!»- слова прозвучали как приказ, требующий моментального повиновения. Аннета стала торопливо развязывать узел платка, уже понимая, что слуги внизу были правы.  А дальше, дальше была боль… оглушительная боль и …пустота.
   
8.

   Желтая дорожка, как лучик светлого солнца, заблестела под ногами, предлагая двигаться вперед. И опять по ней пошли двое: рука в руке, сердце к сердцу. Осторожно пробирались они, спотыкаясь почти на каждом шагу, через валежник, цеплялись одеждой за сучки деревьев.
. Венька все теснее прижимался к Акимычу – со всех сторон надвигалась на них темнота. Хотелось вернуться назад, в село, к мамке. Но ведь он же пообещал дедушке, что справится! Ведь тот сказал, что без него, Веньки, ну никак! А становилось все страшнее и страшнее! Кусты  шевелились, из них выглядывали какие-то страшные морды.  Они жутко хохотали и пытались схватить мальчика,  утащить в темную чащу леса.  Тут на тропинку медведь вышел, лапы растопырил и пошел на них,  и рык у него злой, и будто не медведь это, а дух леса, который встал на сторону черных сил. Венька даже назад попятился, а ведун опять в свой узелок, достал оттуда кусочек сахара. Подает Акимыч сладкое медведю, а сам приговаривает, да так ласково, по- доброму.  И встал хозяин леса на четвереньки, взял у ведуна кусочек и даже погладить дался. Вот это да! Венька даже про страх забыл.  Да и лес  расступился!  Целая гряда невиданных цветов открылась пришедшим: синие, красные, желтые… И среди них самый яркий! Как солнышко горит! Хотел мальчик шагнуть вперед, поближе рассмотреть, да дедушка не пустил: «Нельзя так, Веня, согра это, болото. Тут след в след надо». И опять за свой узелок.  Мальчишку даже любопытство взяло, а что там еще есть… И разочарованно вздохнул – не видно! А Акимыч  цветочек достал голубенький, кинул его на землю, и опять дорожка, только уже не желтая, а синеватая и не по земле идет, а по воздуху. Повернул  ведун мальчика к себе : « Теперь, малыш, след в след за мной идти надо. Держись вот за эту веревку!» И обмотал Веньку вокруг пояса шнуром капроновым.  Идет мальчик за Акимычем, под ноги смотрит, старается. Не до цветов…А в болоте запел кто-то, да так чудно! Вроде как на колыбельную похоже, да только Венька никогда и слов таких не слышал.
Трава, зеленая трава.
          Иди, малыш, скорей сюда,
    Моих русалок хоровод
     Тебя в чертоги уведет…
                Ты будешь с рыбками играть…
             Коней-лягушек запрягать…
Трава, зеленая трава.
             Иди, малыш, скорей сюда…



Не выдержал Венька – обернулся посмотреть. А на болотной кочке бабушка старенькая сидит, нити какие-то на клубок наматывает…Платочек зелененький, а лицо как яблочко печеное. Загляделся Венька и оступился – а под ногами дна нет! Ладно, дедушка вовремя обернулся, потянул за веревочку, вытащил… И только покачал головой укоризненно. И бабушка та сразу исчезла, как и не было ее.  Больше уж мальчик никуда не смотрел, только под ноги. Так и дошли до цветов. И опять Венька решил поторопиться, цветок самый яркий первым сорвать. Протянул руку и видит: не только он один за цветком пришел: тянутся к нему еще чьи-то мохнатые руки, а  позади слышно, как кто-то перебегает с места на место.   « Рано еще. Рассвета дождаться нужно»,- остановил мальчика Акимыч, - а то цветок в черный мир заберут. Ты сорвешь, а они из рук у тебя выхватят».
 И тут  трава зашумела, цветы начали между собою разговаривать голоском тоненьким, будто серебряные колокольчики. Выступило из-за леса солнце и осветило все вокруг – и так хорошо стало у Веньки на душе, ну, как будто он пятерку в школе за диктант получил!
   Осторожно, бережно сорвал мальчик цветок диковинный, подарок Солнца. И только взял в руки, прижал к своему сердцу, закрыл глаза…  И очутились они вместе с дедушкой у дома Венькиного, а на крылечке мамка с батей стоят, улыбаются. Прижался мальчик к родным и заревел: то ли от счастья, то ли от пережитого страха….Да, ничего, детские слезы, они быстро забываются, особенно беспричинные…

9.
Остров Вака. Другое измерение.


Аннета очнулась от того, что что-то скользкое шевелилось у нее на ноге. Застонав от боли, она открыла глаза: огромная крыса сидела у нее на коленке и в упор разглядывала, водя своим длинным серым хвостом по голени. Осторожно повернув голову, Аннета увидела, что таких серых здесь десяток, а то и больше. И все они разглядывают ее, как кусок лакомой добычи. Жуткое зрелище! Если лежать неподвижно, то так и будет – значит, нужно вставать и бороться, бороться, бороться!
  Девочка встала, оперлась спиной о холодную стену карцера и стала оглядываться. Хоть бы какую-нибудь палку! Но ничего! Голо! Ни топчана! Ни табурета, от которого можно, если попытаться оторвать ножку. Только вверху – маленькое зарешеченное окошко, до которого даже не дотянуться. Значит, смерть, жестокая, страшная, когда эти твари будут отрывать от тебя по кусочку, а ты… ты ничего не можешь сделать… Только если не давить их голыми руками!
  Аннета заплакала. Как мало она пожила! И какой несчастливой была ее жизнь!...
  Обессилев, девочка, стараясь не обращать внимания на крыс, села в угол, подтянула ноги к подбородку, прикрыла их подолом платья. Думать ни о чем не хотелось. Кричать, звать на помощь – бессмысленно: кому она здесь нужна! Чтобы как-то успокоить себя, она начала петь:
                За волной
Налетает
                Волна.
          Нет ни берега
                Здесь
    И ни дна…


Эту песню любила мама. Аннета вздохнула. Жаль, что она дальше ни словечка не помнила. А здешних она не знала. Да и пели ли здесь, на острове зла? Девочка закрыла глаза и вновь испуганно открыла: шорох… или это крысы скребутся? Нет, серые твари сидели на своей выжидательной дистанции. Звук доносился из-за стены. Аннета поскреблась в ответ и услышала …продолжение песни. Мальчишеский дискант тщательно выговаривал слова:



Ты, наверно,
Сидишь
У окна.
Ты грустишь,
Ты пока что
Одна.
Машет ветками
Лес.
Молодой.
Плещет море
Зеленой
Водой.
Светит
Солнце мне
Теплой
                Звездой.
...

- Огнь…, - прошептала девочка. И громче: « Огнь, ты здесь! Я искала тебя, капитан!»
- Ты кто? И откуда ты знаешь мою песню? – прозвучало в ответ.
- Я Аннета. Ты однажды привез меня сюда. Вместе с папой.
- Я многих привозил сюда по приказу Вакерильды. Не помню. Ты не сказала про песню.
- Мне ее мама пела. В детстве.
- А почему ты здесь?
- Я волосы обрезала свои. Белокурые.
- Девочка с белокурыми волосами… Твою маму звали Бирута?
- Да… А откуда ты знаешь?
- Знаю. Но это долгая история. Когда-нибудь. Потом.
- А разве потом будет? Здесь крысы.
- Будет. Помощь уже идет.
Аннета хотела еще что-то спросить, но услышала шаги по коридору, а потом в замке повернулся ключ…
  На пороге камеры появился Орбод.  В руке он держал узелок.
Девочка, увидев его, бросилась вперед и прижалась к широкой груди повара.
 - Погоди, доченька, не плачь. Успокойся, вам уходить надо, пока ведьмачка не явилась, - торопливо заговорил Орбод.
- Вам, - удивилась Аннета.
  Повар посторонился. В дверях стояли еще двое: кухарка Ацепа и Огнь, капитан с каштановыми волосами и с лицом в золотых веснушках.
 - Тебе, Аннета, тебе и этому храброму мальчику, - повторила за мужем Ацепа. – Хозяйка скоро вернется, и тогда вам несдобровать.
   Слуги провели ребят узким длинным коридором и вывели на берег моря. Там, на волнах покачивался маленький корабль, который когда-то привез в этот мир Аннету. Неудивительно, что девочка так и не смогла найти ни его, ни капитана – выход сюда был только из подземелья. А по доброй воле к кровожадным хвостатым никому не хочется. Девочка вспомнила голодные глаза крыс и облегченно вздохнула: жизнь… свобода…

10.
Странный это был день. Кажется, и солнышко светило по-летнему ярко, но нет- нет да и пролетало по небу темное облачко, делая окружающий мир  неуютным, неприветливым. И такая тоска на сердце глухая, что невмоготу. В тревоге  собрались мужики на берегу реки. Нет, чистая река, нежная в своей красе.. Да что же такое? Неужели беде быть?  Хотели к Акимычу пойти, а он тут как тут. Тоже на реку смотрит и хмурится.  Не выдержал один из сельчан:
- Что, Акимыч, беду чуешь?
- Да уж верно сегодня прибудут к нам гости непрошенные, да не одни, с начальством.
-Желтоглазые, что ли?
-Они…
-Воевать будем?
-Придется. А для этого каждый должен свое сердце и душу от любого зла очистить. Созывайте-ка народ. Ребятишки тоже пусть приходят.
Через час на берегу собрались все сельчане. Венька, увидев Светланку с матерью, протиснулся к ним поближе: за пазухой у него наливался силой Огненный цветок - Одолень – трава.
  Акимыч вышел из дома с небольшим ведерком, от которого шел запах леса, душистых трав, меда и еще чего-то, что не определить словами; сзади торжественно нес большую деревянную ложку Витюшка, так и оставшийся жить в доме ведуна.  Поставив отвар на землю, дедушка обратился к Веньке:
- Доставай цветок, мальчик, его сила нам сейчас очень  нужна. Макай его лепестки в эту посудину, Да не бойся, ничего с подарком Ярилы не сделается.
   Венька подошел, осторожно макнул цветок в желтое пахучее варево. Оно приобрело сначала красный цвет, потом оранжевый, и, наконец, заблистало всеми цветами радуги. Вытащил парнишка цветок обратно, а он сухой, как будто не был до этого в этом сказочном напитке. Вот так чудеса!
_ Ну, с богом! Подходите по одному,- обратился  к собравшимся ведун,- сейчас каждый получит из рук сироты глоток волшебного напитка. Витюша, помогай!
Малыш деловито подошел к ведерку и зачерпнул первую ложку. Люди подходили, брали ее полную из тоненьких рук мальчика, выпивали настой и отходили.
         Венька выпил напиток зажмурившись. Нет, сладким он не был, но какой-то силой налились его худенькие плечи, а мир стал ярким и радужным.
          Акимыч же, между делом, соорудил костерок, выплеснул туда остатки пахучей жидкости и распаренных трав и заговорил речитативом:
Слава Яриле - волосы гребнем расчешем.
Слава Свободе - бесится враг у ворот.
Слава Победе - крепнут Перуновы дети.
В бой долгожданный вступит великий народ.

Сельчане, взявшись за руки и образовав широкий хоровод, повторяли вслед за ведуном: 

Слава Яриле - мы приготовились к бою.
Слава Свободе - смерть заберет лишь тела.
Слава Победе - мысли останутся живы.
Новой зарею светятся наши дела.


          Венька первым увидел желтоглазых: размашисто плыли они по реке, строй за строем, словно полчища солдат перед битвой. Заметив людей, они утробно взвыли и ринулись к берегу, но звук хлыста, материализовавшегося из воздуха, остановил их. Жители увидели, как следом из портала появилась  вся в черном женская фигура. Она, ведьма, сама появилась!
   - Поджигай, хворост, ребятки! – крикнул Акимыч и первым, схватив головню из костра, бросил ее в ров. Берег мигом опустел, а заграждение, сделанное ранее, заполыхало ярким солнечным светом.  И встали за этим дышащим пламенем  сельчане.
 Встали, как встарь, на защиту земли родимой все до единого: мужчины, женщины, дети. Ведь не то важно, каков у тебя возраст, а то, что у тебя сердце.
         Вакерильда, а это была она, хищница из Навьего мира, вновь взмахнула кнутом, и первые желтоглазые ринулись в атаку. Огонь жег их перепончатые зеленые лапы, они обиженно вскрикивали, но продолжали наступать. Некоторым удавалось проскочить сквозь огонь, но их тут же добивали, и они растекались зловонными лужами под ногами защитников.  Но на место одних желтоглазых вставали другие, вновь и вновь слышался звук кнута, бурлила черная река, выпуская тварей Навьего мира.
  А силы сельчан начинали таять. Да, все готовы были погибнуть, но это была лишь горстка против тысяч и тысяч. Да и  ноги  жителей  уже по колено увязли в зеленом болоте, из которого стали вылезать черно-красные жуки. Насекомые ползли по одежде, стремясь укусить  человека в незащищенное место.
   Венька снимал с себя  десятого жука, когда увидел, что по Светланке ползет уже новое диковинное чудо, что-то похожее на осьминога, которого он видел лишь на картинке. Девочка пыталась отцепить его, но тот все глубже и глубже проникал в ее тело. Мальчишка тоже попытался отцепить его, но безрезультатно. Тогда он достал из-за пазухи Ярилин подарок и провел по насекомому – тот мгновенно отпал.   
 -Веня, бросай цветок в болото! – крикнул ему Акимыч. – Бросай!
Послушался  мальчик ведуна – бросил, хоть и жаль было. И мгновенно высохло болото, исчезли насекомые. Надолго ли?
 - Бибракса! Силдж! – закричала гортанным голосом Вакерильда и вновь щелкнула кнутом. И из реки выползли два огромных многоглазых существа. Встав в полный рост, они медленно пошли к людям, раскидывая попадавшиеся им домики как игрушечные.
   Как завороженные смотрели люди на эти чудовища. Как совладать с ними, когда и хворост уже прогорел почти, и цветок отдал свою силу? И крикнул тогда Акимыч, обращаясь к Солнцу:
- Ярило, Боже! Помоги! Не дай Ночи опуститься на землю!
 И следом за ним повторили сельчане:
- Помоги!
      И воссияла на небе радуга, а по ней, как по реке многоцветной выплыл корабль с алыми парусами и эмблемой Солнца на них – это правнук Великого Ярилы, освободившийся от темных чар  правительницы Навьего мира,  юноша-капитан Огнь пришел на помощь оказавшимся в беде. А рядом с ним стояла Аннета с коротко остриженными волосами и махала людям платком. Венька узнал ее – это была девочка с белокурыми волосами из его снов, девочка со Светланкиным лицом.
    И исказилось лицо Вакерильды, поняла она, что проиграла битву: рухнули и рассыпались в прах от яркого света чудовища тьмы, побежали, пытаясь спастись, в реку желтоглазые, но нигде не было им спасения! Открылся портал и утянул в свой Черный  Мир правительницу. И бойся: если в твоей душе окажется больше темного и недоброго, тогда вновь вернется она в Мир Солнца, чтобы творить зло.
   А усталые, но счастливые люди радовались: они выдержали н  и смогли одержать победу над Навью. Но не знали они, что каждый из них сражался сейчас не только с врагом, но и с самим собою: со своим страхом, завистью, черной мыслью. А Акимыч смотрел на своих  односельчан и улыбался: ему-то это ведомо было, как и то, что в недалеком будущем уже не мальчик Венька, а юноша Вениамин будет ждать на берегу этой реки Светланку, свою детскую и единственную любовь.. Дай Бог им счастья!