Удав в гадюшнике

Потрепанный Удав, сверкая плешью,
 В который раз решился властью себя потешить,
 Гадюшник получил и стал руководить,
 Начав с того, что стал свои порядки наводить.

 Собранья упразднил, завел пятиминутки,
 Чтобы на них свои удавьи шутки
 С душой ли, без души произносить
 И этим выше всех себя превозносить.

 Он думал, что гадюшник промолчит. Не тут-то было!
 И Кобра, и Гадюка яд копили
 И выплеснули вдруг. Удав наш захирел,
 Но затаился... И поскольку яду нет, для подлых своих дел
 Решил слюну копить, чтоб поливать ей наших змеек.

А змеи вновь клубком.
Не терпят ни пятиминуток, ни линеек
Из маленьких клубков свились в один большой
И стали жалить...

 Чтоб стал Удав в глазах коллег смешон,
 Конечно, первой выступила Кобра.
 От возмущения вздымая капюшон,
 Она ужалила его такою речью:
 "Кляну судьбу свою нечеловечью,
 С прихода вашего в гадюшник наш
 Вы ополчились на наш милый серпентарий,
 И весь наш коллектив ползучих тварей
 Хулит порочный стиль работы ваш.
 Мы разные: вы давите – мы жалим
 И в руководстве мы разборчивей невест,
 Два года не пройдет – и мы вас свалим,
 Пусть даже буйным будет ваш протест!"

 Так прошипев, змеюка удалилась,
 А с места поднялся апологет Питон,
 С сарказмом речь его полилась,
 И в огород Удава шлет свой камень он:

 "Я сразу говорил: "Варягов нам не надо!"
 Он нас давить решил, но я-то не червяк!
 Я сам давить рожден, но здесь ведь всяк
 И извивается, и вечно полон яда.

 Вы тешите себя, сдирая шкуры с нас,
 Не ведая, что сами мы линяем по сезону,
 Из наших шкур и косточек подчас
 Вам не сложить себе подставку к трону!

 И если лепим мы из вашего старья
 Хоть плохонькое, но творенье.
 Не портите, прошу вас я,
 Своим присутствием произведенье".

 Питон закончил. Ну, а что Удав?
 Останется душить иль в спячку удалится?
 Кто в этом споре будет прав?
 Я думаю, в морали все решится.

 Всегда должна по Сеньке шапка быть.
 И если так уж хочется давить,
 То лучше кроликами постарайся править,
 А змеи что ж? В клубке одном змея змею не станет жалить.