полагалось годами

всё настолько обыденно, что осыпаются вниз небеса.
пусть я выйду на улицу, но и домой не вернутся метели.
не прогонишь их прочь, и сказав: "не волнуйтесь, сегодня я сам"
"манифест одного" увенчался ничем и всё так же кружили, летели.

ведь сегодня, пока белизна бьёт в глаза, кто-то плавится в летней жаре,
существуют друзья, кто душою и сердцем помешан на скользких бордюрах.
ну а завтра появятся те, кто в места двоеточия ставит тире,
помогает текущему году печатать снега в небольшие гравюры.

я иду и на каждом шагу моих ног вероятно начало войны.
мне семнадцать, но, видно, увидел чуть боле, чем мне полагалось годами.
и гражданские ездят по голому льду. у них тоже настрой боевой:
поезда шепелявят, а гончие псы, как единым мотором, картавят.

и пускай на сегодня одно состояние – дети резвятся, играют,
не приходится видеть им, как через небо летят, спотыкаясь, желания.
а на завтра останется лишь на губах слащённый остаток отчаяния.
и мы все кипятили его в постаревших от зимнего холода чайниках.