Спор двух культур и гуманизм

        « Причина, почему искусство может нас обогатить, заключается в его способности напоминать нам о гармониях, недосягаемых для систематического анализа». Н. Бор
«Авторитет интуитивного суждения должен быть не меньшим, чем авторитет логического рассуждения, иначе всё познание мира окажется невозможным». Е. Л. Фейнберг

        О споре между двумя культурами – естественнонаучной и гуманитарной – более полувека назад написал свою книгу «Две культуры» Чарльз Сноу. В СССР эта тема прозвучала в известном споре «физиков» и «лириков». С тех пор, насколько можно судить, ничего не изменилось – раскол между двумя культурами стал только глубже. Напомню кратко суть проблемы.
        Для рационально мыслящего ученого-материалиста «Божественная комедия» Данте, «Фауст» Гёте или «Мастер и Маргарита» Булгакова – это «религиозная мистика и чертовщина», «пропаганда паранормальных явлений», нечто, чуждое рациональному научному познанию и научному мировоззрению. Искусство и литература для него – не больше, чем развлечение, все серьёзные вопросы должна решать наука. Естественно, он убежденный противник религии и мистики, хотя знает о них очень мало. Для него лишены смысла такие понятия, как любовь и сострадание, чувство стыда и чувство гордости – они для него плохо определены и не поддаются измерению. Он не понимает, почему люди восхищаются романами Достоевского – ведь это произведения душевнобольного о таких же душевнобольных. Он искренне не понимает, что такое «архетипы» Юнга или «поток сознания» Джемса и Бергсона – он подозревает, что философы-шарлатаны просто морочат ему голову, так как эти явления не наблюдаемы. Он не верит ни в существование Атлантиды, ни в телепатию и ясновидение – все это для него лженаука, с которой надо бороться. Ограниченность собственного разума он пытается сделать всеобщим законом – и это опасно для культуры.
         С другой стороны, типичный гуманитарий, как и 99,99% обычных людей, не понимает, что такое кварки и бозон Хиггса, что такое волновая функция и кривизна пространства-времени, какой вклад в нашу культуру и мировоззрение внесли квантовая механика и теория относительности. Он не понимает, как работает телевизор и мобильный телефон сотовой связи, хотя каждый день пользуется ими. Он не понимает, почему спутники не падают на Землю. Он не понимает, как методами геохронологии можно установить возраст организмов, живших миллионы лет назад, и восстановить палеонтологическую летопись жизни на Земле. Короче говоря, он не знает и не понимает всей современной науки. И не очень от этого страдает. Он не считает, что научными методами можно разрешить все важнейшие человеческие проблемы. Гуманитарий часто склонен верить в религию и мистику, считая их частью мировой культуры, и стремится проникнуть в их тайны. Их авторитет для него не нуждается в научной санкции – ведь он освящен тысячелетней традицией и всей мировой культурой, и этого вполне достаточно.
        Вот такой раскол культуры на две совершенно разные культуры существует уже как минимум два века и при этом постоянно углубляется. И это неизбежно влечет за собой социальные последствия, которые стали особенно заметны в ХХ веке. Одно из этих последствий – всё большее отчуждение массовой культуры от «высокой», элитарной культуры. Для большинства людей споры ученых и гуманитариев вообще далеки. В массовой культуре, ориентированной на развлечения, серьезные проблемы не ставятся. Шаблоны научной культуры там присутствуют только как приправа к интриге. Хотя научная фантастика способна взглянуть на эти проблемы глубже – но это уже ближе к серьезной литературе. Научно-популярная литература, которая все же позволяла массовому читателю приблизиться к пониманию проблем науки, почти вымерла. И это просто трагедия для нашей культуры. Я уже не говорю о том, что издания по философии стали выходить совершенно ничтожными тиражами и доступны только специалистам. Такое впечатление, что идет планомерное и сознательное разрушение нашей культуры.
        Хорошо понимая односторонность и ограниченность двух описанных выше культур, я согласен, тем не менее, с Ч. Сноу, когда он пишет, что ученые-естественники («физики») чаще способны понимать и ценить гуманитарную культуру, литературу и искусство, чем гуманитарии («лирики») способны понимать и ценить науку. Главная причина здесь в том, что для понимания современной науки необходимы долгие годы учебы и профессиональной подготовки. Из популярных книг и журналов все же трудно составить правильное представление о современной науке, а их чтение тоже требует подготовки. Научное мировоззрение невозможно получить как готовый продукт – оно вырабатывается годами. Слишком сложной стала современная наука. Это не 19 век, когда дилетант в науке Энгельс мог смело писать «Диалектику природы». Серьезное освоение гуманитарной культуры также требует долгих лет учебы, и к этому далеко не каждый готов. Вместе с тем, необходимо как-то искать взаимопонимание двух культур. Иначе их раскол может стать одной из главных угроз современной цивилизации (я думаю, это уже случилось). Ведь это две дополнительные формы познания мира и человека, две стороны культуры, равно необходимые. Возможно, гуманизм мог бы стать той связующей силой, которая поможет преодолеть раскол и обрести целостность культуры и целостность человека. Гуманистические ценности могли бы объединить людей с разными склонностями и разным стилем мышления, с разным профессиональным опытом и разным уровнем подготовки, создать общую почву для диалога. Я понимаю, что здесь эта проблема только намечена. Для более глубокого её обсуждения необходима не одна книга и не одна статья. Надеюсь, что наши гуманисты обратят внимание на эту проблему.

22 ноября 2014 г.