Вновь читая Шолохова строки

          ( поэма )
              1.

Год минул от торжеств юбилея.
Воды Дона всё также текут.
Забывать этот праздник не смея,
Благодарно мы чтим его труд.

Память держит событий осколки.
Жаль, что в памяти всё не живёт.
Руки тянутся, тянутся к полке;
Взгляд поймал уже книгу. И вот -

Держишь томик. Живая страница.
В плен захватит чудесный сюжет.
Жизнь героев, их судьбы и лица,
Мысли, факты, вопрос и ответ.

Хороши эти мысли, иль плохи;
Нам поведал их Шолохов. Он –
Летописец советской эпохи,
Рассказавший как прожил век Дон.

Глядя вновь на истории дальность,
Под иным, непривычным углом,
Понимаешь другую реальность –
Чем великий предстал перелом.

Без прикрас и под оком цензуры
Раскрывал он с сигналом "Сполох!"
Судьбоносность, правдивость натуры –
Жизнь казачью на стыке эпох.

Проследив путь удач, вех, страданий
И с героями жизни прожив,
Он решает проблемы исканий,
Для героев найдя позитив.

Климат тот, показав, межсезонье,
Мастерски это с бытом скрепив,
В ярких красках рисует Обдонье
И лазоревость майской степи.               
               
               
Все труды его – нити успеха
Образуют чудесный узор.
И видна в нём – судьба человека.
Нас волнует она до сих пор.

Подружились герои с искусством;
Сленг их – "Шолохов" с ними давно.
Мы внимаем с восторженным чувством:
Пьесы, живопись, песни, кино.

Труд его смог с поэзией сжиться.
И тому, вот, наглядный пример:
Как легко эта проза ложится
На любой стихотворный размер:

                2.
               
              К Дону, здесь, крутой спуск был тропою.
              Тёплый май  дарил начало дня.
              Вскачь Гнедой стремился к водопою,
              Гришка еле сдерживал коня.

              Женщину  при этом обгоняя,
              С коромыслом, с вёдрами что шла,   
              Он свернул со стёжки. Пыль густая
              Поднята копытами была.

              Судьбы их могли сложиться всяко,
              И совсем другим мог быть финал,
              Но Аксинья   крикнула: "Чертяка,
              Вот чудок конём не истоптал!"

              Был ответ: "Соседка, не ругайся,
              В лагеря Степан поедет пусть,
              Сенокос придёт - не зарекайся,
              Может я в хозяйстве и сгожусь."

              Ловко воду вёдрами черпая,
              На Григория бросая взор,
              Стройная казачка молодая
              С шуткой поддержала разговор.

              Пряный ветер, пахнущий полынью,
              Из донской лазоревой степи,
              На подмостьях целовал Аксинью,
              Плёл звено любовной их цепи.               


              Новый день вставал над Тихим Доном,
              Полноводен тёк тот и могуч.
              В ясном небе, с птичьим перезвоном,
              Вдалеке чернела стая туч…

              Годы шли вперёд неторопливо.
              И, хотя тогда ещё был мал,
              Миша Шолохов уже пытливо
              Жизнь казачью, вольную внимал.

                3.

      Вновь читая Шолохова строки,
      Видишь ты воочию всегда:
      Степь в тюльпанах, Дон течёт широкий,
      Гальку лижет тихая вода.

      Жаворонок трель шлёт с поднебесья,
      На пригорке суслик засвистел.
      Степь донская - это словно песня.
      Жизнь прожить здесь, есть и наш удел.

      А глаза прикроешь лишь ладонью,
      Виден: устремлённый вдаль большак,
      В зелени цветущее Обдонье.
      Красота! Но было ведь и так:

      Дни вслед за весною приходили,
      Солнцем опалённые с утра,
      В седине от жирной степной пыли,-
      Вёдро начиналася пора.

      Дул жестокий ветер из востока -
      Из киргизских глинистых степей,
      Иссушал, жёг зелень всю до срока,
      Урожай вылизывал с полей.

      Начал Дон, как смолоду, бугриться.
      Буйные, вихрастые валы
      Доходили до краёв станицы
      И поили ближние дворы.

      Ярко как написана природа!
      Климат как показан мастерски!
      Зримо всё в любое время года:
      Степь, Обдонье, берега реки.               

                4.               

     Умерла Аксинья до рассвета;
   Не вернулось к ней сознанье вновь.
   Не издав ни стона, ни ответа,
   Отдала земле невольно кровь.

   Целовал Григорий губы милой,
   Поняв, что её уж не вернуть.
   Их мечты закончились могилой.
   Эта мысль его толкнула в грудь.

   Ход той мысли был тяжёл и сложен;
   Приподнявшись, он упал опять.
   Сидя вынул шашку вон из ножен
   И грунт влажный принялся копать.

   Землю выгреб шапкой и рукою,
   Времени на отдых не беря.
   Получилось в пояс глубиною-
   Так надёжней спрятать от зверья.

   Хоронил при свете, уж, Аксинью.
   Руки на груди сложил крестом.
   Взор, следивший за небесной синью
   Он прикрыл. Простился с ней потом.

   Вывел холмик. Сильная усталость -
   Позу долго не менял одну.
   Здесь Аксинья - жизни цель осталась.
   Солнце серебрило седину.

   Но шла жизнь. И шёл он - одинокий.
   Вот глаза Мишатки уж видны…
   "Тихий Дон" окончил этим строки.
   Впереди подъём был - целины.

   Как строка любая здесь весома!
   Как проявлен мыслей идеал!
   Жизни пласт донского чернозёма
   Гениально Шолохов поднял.


         2006г.