Жизнь в общаге

Поэты, будучи слугами всех эпох,
Так любят прославлять рассветы,
Так любят восславлять любовь,
Вплетая в стих добро и смерть, и бог.
Они так жаждут написать о горе,
Что Цветаева нам выдала за гору!
Другой суёт под нос бескрайнейшее море,
Асадовы различные про горечь в каждом взоре.

И всяк из нас находит в их стихах себя.
И чуть за окнами мороз и день чудесный,
Мы к Пушкину бежим, сломя ветра!
А если кто пошёл в поля или пролески,
Есенинские вспомним мы года.

А кто, над книгою склонясь под вечер
Не проговаривал в душе "аптека-улица-фонарь"
И кто из нас не воспевал беспечность,
Когда мы знаем, всяк поэт - бунтарь?

А всё к чему? К чему мои нападки?
Мне просто кажется, что зря
Что зря, пройдя все вековые беспорядки
Никто ни слова не оставил про тебя.

Лирическое "ты", вы угадаете,
О чём сейчас пойдёт строфа иная?
Вы в общежитье проживаете,
Возможно ничего о нём не зная.

Могу поспорить, Пастернака приведенье
Не виделось вам в полночь в нашей кухне
И Домового суточное бденье
Останется в неведеньи этажном тухнуть

И утром, ставя чайник на плиту, вы видете соседа,
А соседский чайник вас видит словно бы в дыму
И просит, просит вас отчаянно:
Дружище, поубавь-ка газ
Позволь подольше мне покипятиться
Позволь увидеть ну хотя бы раз
Какая за тееем чайником придёт дивица.

А вы уносите, не зная ни о чём,
И разольёте кипяток в пустую кружку
У вас-то есть друзья и есть плечо,
В которое поплачетесь в отсутствие подружки.

И неужель ни одному поэту, кроме лицеистов,
Не приходилось воспевать окно на четверых
Быть может, просто нету эгоистов,
Чтоб плакаться, что я один на выходных.

Поэты все страдали, это знаем.
И умирали. Мёртвому - дроги.
Я здесь живу, и я же воспеваю
Прелюбопытнейшую жизнь в общаге.