***

Н Е Н А В И С Т Ь П О Ж И Р А Л А М Е Н Я С Л И Ш К О М Д О Л Г О

Я стал ненавидеть. Я стал ненавидеть этот город тщедушнее, яростнее, сильнее. Мне неистово и тошно ходить по этим переулкам и мимо этих опустошенных зданий. Такое чувство, будто бы в мою грудь пробивается чья-то рука и хватает всей силой за сердце, желая вырвать его. Желая отобрать то, чем испытываешь эту чертову боль всю свою чертову жизнь.
Я, наверное, слишком глуп; слишком слабоверен. Я не верю в этот свет. Я не верю в это тепло. Я не верю в это будущее. Я больше не жду тебя. Не высматриваю в этом окне. Не слышу твоего голоса и запаха твоих волос. В этом городе нет абсолютно ничего, что могло бы мне напомнить о тебе. И к этому месту я испытываю только ненависть.
Ночь. Я сижу в электричке, которая мчится на всех порах подальше от всей этой ****ной цивилизации. В это время суток я чувствую, что я не настолько уязвим и слаб, а даже наоборот. Я полон сил и уверенности в себе, нежели днем. Этот город за окном мелькает будто немые картинки на старой киноплёнке: быстро, устало, навязчиво. Так и хочется достать пачку и закурить одну, что я и сделал, выбравшись из вагона.
Город. Здесь людей как муравьев в муровейнике. Тесно и нечем дышать. Здесь происходят очень странные и жуткие вещи. Здесь рождаются очень странные и жуткие люди. И из всех этих сотен-тысяч-миллионов человек-я один. Да, я мог бы с кем нибудь выпить по кружке травянного чая или распить початую бутылку крепленного вина. Или чего покрепче. Все намного проще. Я удовлетворен. В этой изоляции, я счастлив наедине с самим собой; со своими страхами, тайнами, ненавистью и нелюбовью. Я слишком привык терять людей, чтобы подпускать их вновь вблизь к себе. Я не научился мириться с тем, что человек, которого я любил, больше не принадлежит мне. Да и вовсе не принадлежал. Мы с тобой стали заложниками друг друга. Мы с тобой стали заложниками пагубных привычек. С которыми я завязал.
Люди. Люди так старательно скрывают свою уязвимость. Выкручиваются, извиваются, пытаясь не упасть и не споткнуться. Они лицемерны и в тоже время глупы; откровенны и в тоже время скрытны. Они бросаются из окон, режут поперёк и вдоль, крадут рецепты и напиваются алкоголем вдоволь. А после, топчутся как паршивые овцы, избегая подленных чувств. Я, наверное, не настолько силен, как они. В моей голове постоянно крутятся какие то мысли, какие то попытки сбросить с себя всю эту тяжесть, но гири настолько тяжелые, что мне не справится без тебя и твоих родных рук.
Я очень часто ошибался в людях. Это словно маленькая война, в которой я потерпел крах за крахом. И пока они вкушали вкус победы, я загонял себя в темные сырые углы. Я был слаб. Я был настолько уязвим, что бежать не было никаких сил и выживать дальше сил тоже не было.

-Ты правда считаешь, что этот город словно бездонная воронка?
-Город. Этот город всасывает в себя всё. И меня он тоже всасывает. Я словно в коконе мотылька. Мне становится трудно дышать. Я окунаюсь в густую пожирающую тьму. Ведь, когда ты слаб, город давит тебя, будто бы какого нибудь клопа. Ты пытаешься уйти, уехать, убежать, бросить всё и всех, чтобы найти своё укромное место; чтобы никто не знал, где и как ты; чтобы никто не искал тебя и не корчил это псевдопереживание, мол, поел ли ты или сдохнул в какой то канаве в заброшенном переулке от рук непойманного серийного убийцы.