Скорбь

С К О Р Б Ь

Я брожу по тенистым улицам,
Площадям и кварталам Берлина,
Где в мансардах окошки щурятся,
Затеняясь узорной лепниной.

Под ногой булыжник горбатится,
Будто хочет, чтоб я вдруг споткнулась,
Чтоб застыла на миг, попятилась
И к истории в мыслях вернулась.

Кто оставил след в городе этом?
Эренбург? Пастернак? Цветаева?
Кто в толпе, угоняемой в гетто,
К этим окнам взывал отчаянно?

На чугунной плите вдоль дороги
Имя, дата... Но что это значит?
Вот ещё одна... Как их здесь много!
Чьи же души под плитами плачут?

Дом застыл, как свидетель безмолвный,
Чёрным стал тогда не от старости,
Помнит, как из проёмов оконных
Вниз бросали людей без жалости.

Нет покоя душе замученной,
Не должно быть такое забыто!
Эти плиты слезами жгучими
И еврейскою кровью политы.

Сердце сжалось от скорби невольно,
Над плитой я согнувшись застыла.
Сколько горя здесь скрыто и боли.
Пусть давно, но ведь всё это БЫЛО.

Мы живём в век прогресса науки,
Годы бед нам уроками стали.
Я молюсь, чтобы дети и внуки
Страха войн никогда не узнали.

Всюду смех и весёлые звоны,
Боль утихла, годами прикрыта,
Но я слышу тяжёлые стоны,
Наступая на скорбные плиты.

Декабрь 2013.    Берлин.