День поэзии

1.
Бывший лес поднимается в небо драконьим хвостом.
Как синё и морозно синоптики дали сегодня!
Перекурим печали и сделаем в рифму о том,
что имеем в финале двадцатого века Господня.

Дорогая словесность локтями избита уже.
Подобающим лыком столичному лаптю потрафим.
Аналогия жизни летит на крутом вираже:
по открытому полю по пьяни лупцующий «рафик».

Мысль о счастье приятна и (свойственно дыму) легка,
отмахнешься – и нету. А нерукотворную повесть
в барабаны судьбы где прикажете вбить на века?
И куда написать, о народной судьбе беспокоясь…

2.
Прошли лихие девяностые,
кто смог, тот научился жить.
Как древле плетками двухвостыми,
акцизом жучат волчью сыть.

Где город, заселенный хамами,
отстойник сделал из реки,
опять вовсю гуляют с дамами
испытанные остряки.

Москва огромным муравейником
погрязла в суете сует,
и стал массовиком-затейником
народом признанный поэт.

3.
«Живи грядущим!» – скажешь ты.
Увы, давно уже не с нами
те пожелтевшие листы,
засиженные именами.

Давно пожухли словеса,
и рощи те отговорили…
Теперь иные голоса
глаголют нам иные были.

Звучат почти из-под земли
и кажут старческие выи
эстрадных виршей короли,
их выверты голосовые.

На полке, где-нибудь в углу,
их равнодушно притулили,
чтоб рифм остывшую золу
потом найти под слоем пыли.

И пусть они не на века
в оправу заключали слово,
нет-нет, да и блеснет строка
Тарковского или Рубцова.