Изумрудная коза

                (   с к а з к а  )
                В одной глухой-глухой деревне, у подножия  большой-большой  горы, поросшей  диким-диким  лесом, жила – была   белая-белая  коза! Пушистая - препушистая! Добрая-предобрая, и красивая к тому же, потому что  с  умными – умными  глазами, и по всей видимости  покладистая, ибо  ещё  и  влюблённая  была в  серого козлика, из   соседского   двора.

                А хозяин был у козы той,- старый-старый дед, страшный - престрашный, большой - пребольшой, мрачный, и вредный.

                И  было  у  него  много - много  коз,  все – все красивые - красивые, но  эта  какая  - то   особенная, утончённая  уж  очень,  с    в-о-о-о-стрыми   рогами  да  точёными  копытцами.

                Водил   дед   стадо  к  горе   пастись, к  горному  ручью  поить,  а  потом  к  себе  в мрачную  домушку – доить.

                Молоко как водится продавал, и сыр из него. Богатый  был  дед!  Но  всё  денег  себе куда-то копил,  хоть  и  старый  был  донельзя.  Алчный   до    денег   был. Даже  сам  не  пил  молока,  сыра  не  ел, ибо   если  бы  пил  да  ел,   то  подобрее   был  бы.      Всё   на   рынок   тащил   продавать.
                А  тут  ещё  и  на  шкуру  стал  Зинкину  заглядываться, (Зинаидой – звали  звезду - козу ту.)  Чтобы   продать    на   рынке  и  шкуру.  Уж  больно красивую,  белую, а  значит  и  дорогую.
                И   как   принято    у   вредных  людей,   дабы  повод   найти  шкуру  с  Зинки  содрать последнюю,  стал  к  ней претензии  предъявлять  безосновательные:  дескать не так стоишь, не так  глядишь, не  так  идёшь,  или вовсе, - куда прёшь !?
                - И  нечего   пялиться   на  серого козла, из  соседнего  двора! - орал на неё.
                Дескать,  я  тут  хозяин, и  всё  моё  тут -  должно  быть  по-моему!
                Даже   огрел   как - то   по  спине, нечистою  доской!..   Белую,  милую,  послушную козочку, просто так,  ни за что. По  ходу  жизни  сельской. Ладно  огрел… не  первый  раз ...  А  то уже  и  нечистой  доской!!!
                Стала  Зинаида  смотреть  на   деда  недобро  и  пристально… Склонив голову свою с вострыми рогами, но у же не от покорности!  Да  так пристально и  яростно глядела,   что  аж  глаза у  неё  позеленели  от  возмущения   несправедливостью  чудовищной!
                Это  же надо  додуматься!  Последнюю  шкуру!
                Доской…Базар…Прибыль…
                Деньги…Кубышка… Деду  на  радость мрачную??
                Возмутилась коза!
                А после …  И  сама  шкура   стала  покрываться  зелёными  пятнами, а  затем  и  вся стала   ярко -  зелёной,  искристо – зелёной…      Изумрудной!          А   рога      малахитово –сверкающие    стали, и  даже  несколько  зловещими  огнём   засияли…  по отношению  к  деду !
                Испугался  тогда   грозный  дед,  отступил  в  сторону,   даже   присел  на  пенёк  от  неожиданной  метаморфозы  козы  своей, кроткой  такой  прежде…
                А  коза  выпрямилась, гордо  подняла  свою  вечно  склонённую,  скромную головку  и прошагала – процокала, на  своих  высоких  каблучках… ну… копытцах!  Мимо страшнючего  деда,  в  сторону ворот, и  дальше в горы,  горы…   
                Всё  выше и выше!   На самую  вершину  заснеженной горы!
                Где солнце, ветер, свежий воздух, дикая свобода, и… такие же  свободные волки, кабаны, медведи, снежные  барсы  и прочая - прочая  дикая  живность!

                Опешили  дикие  звери  на  вершине  горы  той!  Не видели такого  в  жизни своей!     Домашняя  коза,   изумрудно - зелёного цвету… Сверкающие  изумрудным,  холодным, храбрым  огнём  глаза  её,  да  под  вострыми,  искристо – зелёными,  почти светящимися  рогами!   Ух  опешили  звери…  Ох  и  удивились  все!

                Первым пришёл  в  себя  кабан дикий,  вепрь  значит. Подошёл  к  козе  вплотную почти, и  хрюкнул  громко  на  ухо той:
                -  Ты   кто?!
                А  коза, то  ли  с  испугу, то  ли  от  переживаний  душевных   своих   неимоверных,    к-а-а-а-а-к  махнёт - боднёт  головой  своей  перед   рылом   свинским,рогами своими, - что  и  щетину  со  щеки кабана  как  бритвой  срезало,  -  тот  и  отпрянул  со  страху  назад  сразу  же,  прочь от козы,  с  визгом  поросячим  от   неожиданности!
                И звери  как – то  подобрались  все, затихли,  растеряно   глядючи  на   козу.
                Да  на   невольно  подбритого  кабана…
                Я, -  говорит, - Коза - домашняя.  У людей  была - белая, но  не  свободная, а  теперь  вот  от  горя, - зелёная, но духом свободная.  От  деда  грозного  ушедшая,  на  гору   к  вам  забредшая,  свободу   себе   нашедшая,  … Но  не  сумасшедшая, с  хамами   -  строгая,  с  друзьями - покорная,  буду  тут  жить,  с  вами  желаю  дружить! 
                - А-а-а-а-а… Ну  так  бы  и  сказала! - нашёлся  медведь что сказать,  изумлённо разглядывая  щеку   кабана…   Живи.   Чего  уж  тут…
                -Живи, живи! Волки  подвыли, вторя  медведю… Живи...чего уж там… Не тронем,  Нет..  Что  же,  мы  красоту   да   храбрость  ценить  не  умеем?!      Сами   такие…
                - Живи, живи  себе  тут… - промурлыкали  барсы  снежные,  между  собою  ласково - нежные,  мы   же  не   люди…  Шкурами  не  торгуем!   Свои имеем…  Свои уберечь бы.  Мур-мур…
                Некоторые  звери    никак    не  прореагировали,  на  появление  новой  жилицы  в горах.      
               
                А  кто-то  очень  даже   изменился!

                В  поведении,   в  характере  своём.   Глядя  на  красивую, умную, культурную  особу, элегантно  ступающую  на   водопой,  деликатно  хрумкающую   сочную   травку  да   ягодки, изучающую  по  вечерам  звёздный  небосвод,  с  целью  познания    астрономии   для  навигационных  целей.  Ну,  может отыскать кого – нибудь  понадобится, так  по  звёздам, звёздочкам, можно  и   найти…
                И  зверям  сообщала  полученные  знания, чтоб  те  уходить  от  облав   охотников   могли.

        Изменилось нечто  на горе с приходом козы, -   кабаны,  поменьше что - ли  стали  громко  чавкать, жуя   яблоки  там   разные,  коренья…    Купание  в  грязи - сменили  на  ручьи  да   водопады, а  некоторые  свиноматки  даже   стали   почаще    тереться   о   траву  зелёную,  покрываться  косметической  зелёной  глиной, маски  целебные  наносить  на свои  лица  и  тела,  дабы  окрас  свой  изменить,   согласно  новой  моде, - на зелёный!
                Впрочем,  не  очень  успешно  это  меняло  их  сущность, но - старания!                Старания   весьма,   весьма  похвалы достойны!..
                Многие  звери   улучшились, поглядывая  на  изумрудную  козу.
                Медведи   по-чистоплотней   стали,  сопеть   да   рычать   бесцеремонно   практически  прекратили  в   общении   с  окружающими.  Значительно!

 Иногда читала стихи  коза зверям с  балкона своей пещеры.   Как то:

                КОЗЫ

                Светлым,  шёлковым  потоком,
                Покидая  радость  гор,
                Шествует  в  село  звенящим  ходом
                Общество, -  из чудных коз!

                Их  приветливо  встречает,
                Куст  цветами  алых  роз,
                Солнце  щедро  освещает,
                Их  прелестно - нежный  лоск.
 
                Умиляет  бесконечно,
                Их  чудесный, умный  взгляд!
                Так  бредёт  себе  беспечно,
                Раскрасивейший  отряд...

                А  на  фоне  их  цветущем
                Совершенно  не  красив:
                Ни   пастух, что  их  ведущий,
                Ни  тот  двор  что  их  родил,
                Ни  хозяин  вечно  злющий,         
                Да  и  весь  ваш  сельский  мир!
               
               

                Но чаще грустила Зинаида, зорко всматриваясь далеко вниз,  в  направлении своей деревни, как  будто  можно  было  разглядеть  кого- то  там  серого,  в   сизой   мгле   далёкой  долины…
               
                А  через  какое - то  непродолжительное  время,  принесли  волки  удивительную  весть:  на   соседней   горе,  видели   ярко -  красного  горного  козла, о  чём  и  поспешили   рассказать  бедной   Зине.
                Но  та  смутившись,  сказала  что  ей  интересны серые,  и  не   столько  все  серые,  сколько один…  Но  тот  очень  далеко, к  тому  же  и  заперт  в  сарае    подгорной  деревушки.
                Ещё   на   следующий   день,  снежные  барсы,  знающие толк  в  горных  козлах,  сообщили  козе,  что  никакой  тот  красный  козёл  и  не горный вовсе, а  простой,  – домашний!

                И  что  они   не   стали   с  ним  знакомиться  поближе  из  гуманных  соображений…          Потому  что  поняли, -  носящийся  красный  козёл  по  горам   чего- то  активно  ищет, или  кого-то….                И  они  больше  даже  чем  уверенны,  что  это  за  козёл,  и  кого  он  ищет!
                И  даже нисколько   не  сомневаются,  почему  тот   от людей    ушёл  в  таком  виде…

            А  вот  тут   даже   дикие  свиньи  удивились  прыти  воспитанной,  изумрудной   козы,   которая, не  дослушав   соображения  и  сложные умозаключения  снежных барсов, - унеслась! С музыкой  цокота  копыт, высекающих  искры  надежды!
            В  направлении  вышеописанной  барсами  горы,  оставляя  за  собой  потоки звонких, радостных  камнепадов!
            Отражающихся  во  всяком  понимающем,  любящем   сердце  колокольным  звоном! 
             А   звери, обитатели  тех самых гор, поначалу  дивились, - замечая  в  окрестностях  резвых,  красно - зелёных  козлят,  носящихся  неудержимо (не поймать! не-е-е-е-т....) по близлежащим склонам.
            Потом   стали   замечать  ещё   беглецов  из   деревни  той  –  Оранжевых Баранов, Золотых Кур,      ( несущих непростые яйца), Серебристых Собак,  Синих   Птиц…   
                А  позавчера   видели  уже  и  Пурпурного Быка!
     - Ох… Уж эти люди… Маляры природы!  - дивились  звери,  переговариваясь между собой:
               

  - Не  приведи  судьба   попасть  уж  к  ним  в  лапы...  В  руки то бишь,  их ловкие...хоть  когда –  нибудь!