Ветер пришел с солнечной стороны

Этот ветер пришел с солнечной стороны, накрыл желтым зонтом, позаглядывал в окна,
Полина с наслаждением откинула подлокотник, достала с багажной полки перевозку с котом, кот с довольным видом мурлыкал о том, что сегодня, кажется, вторник.
Поезд тихо въезжал на конечную станцию, она проверила сумку: паспорт, ключи, напоминалку, как насморк лечить, и фиалку на подоконник.

Через три улицы от вокзала в доме номер восемь (где дворник поднимал пыльные бури почем зря)
Марина, проснувшись, подумала: "золотая осень",
На календаре было третье декабря.
От хорошего настроения наварила кофе,
Напоила всю коммуналку - чего жалеть?
...а за окном, набрав в легкие воздух,
Воробей незатейливо начал петь.

Двумя этажами ниже бойкая Машка
Озорно улыбнулась, услышав трель,
Вдохновилась и перегладила мужу рубашки,
Испекла пирог, завернула его в бумажку и позвонила соседу в дверь.
Соседом был пожилой профессор,
Проводив жену, он читал дневник,
Где он был совсем еще не старик:
Встречал рассветы на кромке леса,
А в глазах веселились два хитрых беса,
Сейчас он порой скучал без них.

Пока Полина вдыхала ветер
Теплого, точно как в детстве, двора,
Марина спускалась в гости к соседям
В любимых теплых тапках с медведем.
Было девять утра.

От Полиной связки дряхло, неловко,
Скрипя, повернулся замок...
Машка, лишь высунувшись за порог,
С объятьями выскочила в закуток,
Профессор полез за еще одной чашкой,
Марина наткнулась на Полю и Машку:
"Ну здравствуй, соседка, Полинка-дурашка, пойдем к нам на пирог!"

Так и зажили: гостей привечали,
Улыбки, как летом, добры, смешны,
На всех покупали коробки чая
И по бытовым мелочам выручали.
Календарь упорно врал про середину зимы,
Но раз уж не верим ему даже мы,
Январь никого не печалил.

По утрам пришедший солнечный ветер
Врывался искрами сквозь окно,
Раскрашивал чинное стен полотно -
Этот ветер был легок и весел.
Собаки запрыгивали на одеяло, тыкались мокрым носом в уши, глаза
Казалось, вот оно, счастье - разве этого мало?
Только однажды случилась гроза.

Тьма пришла со Средиземного моря,
Перелистнула сотню страниц,
Метко направила пару спиц,
Поколдовала слегка в моторе.

Водитель отчаянно жал тормоза,
Педали скрипели, предчувствуя горе.
Она не успела закрыть глаза,
Она хотела папе сказать:
"Прости, мне не переплыть это море."

На город свалилась колючая стужа,
Ветер - словно по скулам ножом,
Полинин билет, по-летнему южный,
Пылился в комоде, несчастный, бездушный:
Полине из реанимации самолет был не нужен, душа летела незарегистрированным багажом.

Рубашки не гладились. Кот не мяукал.
Пирог отказывался подходить.
Соседи уже не влетали без стука,
Они вообще перестали ходить.

Марина тихонько пила валерьянку,
Обрывала листики календаря.
Муж не ворчал: привычно делал зарядку,
Ел пересоленную солянку.
Он понимал: какая к чёрту солянка,
Если в душе холод ноября?

Профессор не спал. И дневник, детский, легкий,
Утяжелялся под тоннами строк.
Профессор мечтал, придумывал уловки,
Вычеркивал возможные несостыковки,
Он еще всех спасет - только дайте срок.

Вспомните, было лето с февраля по ноябрь и в остатке еще два месяца весны!
Мы называли ее крякозяброй,
Мы на скорость летали на швабрах
И смотрели цветные сны.
Вот, это книга. Здесь та Полина, без которой нам нет весны.

Первой ее прочитала Маша,
Осторожно прижала к груди
И, забыв кота покормить,
Помчалась к соседке постарше.
Как раньше, проигнорировав дверь,
Запрыгнула с томиком на постель:
"Марина, вставай, это чудо, поверь!
Прочитай, что там будет дальше!"

А дальше они замесили пирог,
Слегка подсластили к ватрушке творог,
Едва звякнул таймер, налить кипяток,
Поставить дымящийся чайник.
Едва не скатившись с пролета, влететь
В квартиру профессора и посмотреть,
Целы ли те чашки, и звонко запеть.
...и вновь календарь не начальник...