Детлев Лилиенкрон. Тому, кто будет носить моё имя

Detlev von Liliencron (1844 - 1909)

"An einen meines Namens nach meinem Tode"
 
Скажи, известно ли тебе
То, что я написал?
Ещё хотелось знать бы мне,
Что дорог тебе стал.
 
Быть может, ты и не живёшь
У северных морей,
Я навсегда остался всё ж
В Голштинии моей.
 
И в моих строчках не найдёшь,
Наверно, страсти той,
Любви, которой ты живёшь,
И радости такой.
 
Норманов кровь в твоём роду;
Храни, Господь, твой дом!
И не погаснет на беду
Очаг пусть в доме том!
 
Ты совершенен, как копьё,
Как звоны шпор тугих;
И доблесть в существе твоём
Главнее черт других.
 
Лоб почесав, ты, может быть,
Подумаешь об этом:
Твой предок, что смогли забыть,
Известным был поэтом.
 
Перевела с немецкого О. Мегель
10.04.2014


    An einen meines Namens nach meinem Tode


Ob meine B;cher dir bekannt,
Die einst ich schrieb?
Und wissen m;cht' ich dann, ob sie
Dir wert und lieb.

Vielleicht von deines Ahnherrn Nest
Am Nordseestrand
Bist weit du fern. Ich lebte noch
Im Holstenland.

Du siehst in meinen Strophen nichts
Als Leid und Lust,
Das gleiche, das auch immer zog
Durch deine Brust.

Und dein Geschlecht, Normannenblut:
Gott sch;tz' dein Haus
Und l;sche seinem Herde nie
Die Flammen aus.

Du Nobelmann mit Speer und Sporn,
Was klirrt dein Fu;
So zornig auf im Waffensaal,
Ein b;ser Gru;.

Und doch, du gl;ttest deine Stirn?
Vergiebst es gar,
Da; einer deines Namens einst
Ein Dichter war?


Рецензии
Хорошее обращение к потомкам.

Галина Гура Назарова   10.03.2015 10:09     Заявить о нарушении
Вот какая история произошла. Начала переводить со стихотворения "В церковном дворике". Показалось,что автор несёт что-то неадекватное. Другие стихи давались тоже непросто, пока нащупаешь образ... И вот наконец 16-е стихотворение, это было "Роза на прощание", оно оказалось лёгким, почти невесомым. В голове промелькнуло: Пуд соли съесть надо (то есть 16 кг.) Так и было, это 16-е стихо! Дальше пошло всё само собой, остановиться не могла.Решила еще одно - и всё. Это было "Тому, кто будет носить моё имя после моей смерти". И стало всё понятно, автор давал мне ответ на вопрос,который был для меня в "В церковном дворике", он не отпускал меня, пока я не пойму, что для него не всё равно, помнят его или нет, читают, или нет. А проступающие слова "жив-здоров" на кладбище, подсказывали, чтобы я воспринимала его, как живого. Мистика? Может быть!

Ольга Мегель   10.03.2015 11:39   Заявить о нарушении