Что радует клена?

Что радует клена в манишке? –
Заря ли…вечерняя явь…
Какой-то насупленный слишком
И вторит «не лезь и оставь».

Как раньше приветливый дядя
Пестрел, улыбался, шутил…
Теперь и шуметь не в усладу
И сердцем заметно остыл.

Ну что ж, и строфою напевной
Лаская от самых корней
Мятежно. Довольно. Душевно
Не слушает возгласа «эй!».

И так же, грустя и рыдая,
Как дождь по пустым мостовым
Под белый туман увядает,
Ах, жаль…что сгорел молодым.

Но всполохи яростной магмы
Оставят отчетливый след
На вмятой сырой диафрагме
Каратов желтеющих нет…
*****

Не грезь, одинокая ива
О принце на белом коне,
И ветер сыграет ретиво
На нежной лазурной копне.

Не грезь о желанной прохладе,
Не грезь о спокойствии Ты,
Ведь туча свинцовая сзади
Глаголет «и плачь, и грусти».

Не грезь о напарницах где-то
В краях, неизданных мной,
Там где звездопад до рассвета
Врачует над пышной копной.

Не грезь о волнующих нотах,
Что плети стремглав осенят,
Ведь вся ты погрязла в заботах
И ветви обиду хранят.

Не грезь, одинокая ива
О хитросплетениях фраз,
Тебе, повторяя «счастливо»
Я знаю, вернусь и не раз.
*****

Летят перелетные птицы
Из славного крова на юг,
Оземь не боятся разбиться,
Свершая прощания круг.

Как чудо, зрачки, завлекая
Притянут, как будто магнит,
И хоть вдалеке уж от края,
Но весь Черноземья пленит.

Побудут на южных просторах,
Но долго ли там проживут? –
Радушно их ждет Белогорье,
Где белые пики зовут…

Побудут на солнечном юге,
Но вскоре, душой заскучав,
Летят золотым полукругом
«Оскол, прилетим» - закричав.

Ведь Родина их Приосколье -
Пшеничный и праведный край,
В полях золотое раздолье
И ждет зерновой урожай.
*****

Ах, ночь, что же ты натворила,
Рассыпав по небу хрусталь,
И так до рассвета кружила,
Что летнего полдня не жаль.

Бесшумно, но так вероломно
Как будто всезнайка - пророк,
Стрелою, ворвавшись нескромно,
Хранила сплетения строк...

Топазы в излюбленной гамме,
И танец блаженных светил
Торопят любовную драму,
Которую сердцем прожил.

В лампадах скучающей сени
И в голосе дальней звезды
Ловлю золотые мгновенья
Любовь, оставляя в груди.

Ах, ночь с засиявшей порошей,
Аж сердце до слез довела,
И пялится бренный прохожий
В начищенный глянец стекла.
*****

В нетленной священной перине
Сокрыта духовная стать,
Сюжет и короткий, и длинный,
На «два», на «четыре» и «пять».

Ведет по дорогам тернистым
Со всей круговертью нутра,
Здесь пантомимы – артисты,
Галдит воронье не зазря.

Проверить и нервы с терпением
Продрогших до дрожи зевак,
И вволю кричать «к сожалению
При шторме уже белый флаг».

Но ведь, воронье не напрасно
Взывает нас сдаться ветрам,
Как будто бы маркером красным
В покой заплетет мелодрам.

Но все-таки, нити блаженны,
Что в небе нетленным мазком
Даруют мажор с кантиленой
С соленым звенящим свистком.
*****

Тишь и зной, дремотный лес
Супил "брови" так понуро
Будто впрямь опасность здесь,
А светила – амбразура.

Запах девственной сосны
Обожжет нутро, как пламя,
Запах пихты…плач луны,
И тревожит сердце память.

Даже в грезной синеве,
Для восторга, знаю место
В помутненной голове
Строк блаженная сиеста.

Иглы колют дерн сырой,
Оставляя мусс смолистый,
Пред морщинистой корой
Выступать мне за артиста.

А когда, на небе плат
Разрумянится закатом,
Побреду домой назад
Лесом, полем, речкой, садом...
*****

Очерк счастья, но подпись сомненья,
Как и в жизни забавной, смешной,
Только что я встречал воскресенье,
Только что же вот был выходной…

Понедельник…работа. Тоскливо,
Цепи туч разревелись совсем,
И «лисою» под плачущей ивой
Накатилась тоскливая «дремь».

Соловья меж ветвей угадаю,
Что тоскует, как вечер в тиши,
Потому-то и сердце рыдает,
И душа, охладевши, дрожит.

И «артист» прозябал без движенья,
Укрываясь от тучек сырых,
Все равно дарит чудо-мгновенья,
От которых слагается стих.

Очерк счастья в печалящей ноте,
Подпись скуки - в смеющемся дне,
Но, как клякса, печать «на работу»,
А тут солнце - обидно вдвойне...