Ох, уж, эти пчёлки!

       Фото -    портрет Н.В. Гоголя на фоне Оптиной Пустыни
                художник – Филипп Москвитин
               
            «Мне нужно ежеминутно, говорю вам, быть мыслями выше житейских дрязг, и на всяком месте своего странствия быть как бы в Оптиной Пустыни!»
                Н.В. Гоголь.  Письма.

Атласные лепестки алых маков нежно осыпаются на цветочный луг, на котором мы с мамой собираем медоносные крымские цветы и заплетаем  стебельки приятно пахнущих соцветий в весёлые украинские веночки. Мне так хочется собрать большой букет этих ослепительных в своей природной красоте маков, но мама запрещает, говоря, что до Лаванды букет не донести. А здесь эти аленькие цветочки   будут украшать душистый горный луг, и радовать своей яркой красотой насекомых – бабочек и пчёлок, собирающих с душистых луговых растений нектар и цветочную пыльцу…

«Бджола!» - я впервые почувствовала укус мохнатой пчёлки, который пронзил внезапной острой болью мою руку, впрочем, я даже не поняла, отчего мне стало так больно. Мама взяла мою руку в свою ладонь и сказала: «Бджола!». Боль от жала крымской пчёлки мне запомнилась надолго. К счастью, у меня не было аллергии, только немного покраснела кожа вокруг ранки. Думаю, мне помог выработанный иммунитет моих донбасских предков – прадед Иван имел свою пасеку в Лугани, поэтому мёд и мёдопродукты  всегда присутствовали на украинском хлебосольном столе.

Второй раз меня выбрала уже «русская» пчёлка – «заботница», собирающая нектар с цветочков клевера на поляне возле дома, где мы жили – недалеко от Иванова. Мне было тогда лет десять, и это нападение пушистого насекомого я выдержала стойко, и  никому не сказала о своей маленькой неприятности.

И третий укус нектароносного существа я почувствовала уже в солидном возрасте на кинешемской земле, когда с ивановскими писателями  в рамках VI региональной  конференции «Писатели Поволжья на земле А.Н. Островского» посетила в селе Ерёмино недалеко от реки Кистеги дом  русского святого – инока  Коленьки.  Возле домика блаженного, который имел необычайный дар прозорливости  (предсказывал «близкое и далёкое», но никогда не говорил прямо, а  только намёками),  и настигла меня ядовитая пчелиная стрела.

Видимо, поэзия в символическом знаке – «пчелы» меня выбрала и не отпускала от себя с раннего детства, как известно – символ поэтического слова – «пчела», и поэты – как крылатые нектороносные насекомые собирают живительную влагу художественного слова, неся Божий дар и талант Поэзии в образе Пчелы.
Образ медоносных пчёл и пчелиного Улья также излюбленный символ христианского Богословия, и святой Амвросий Медиоланский – проповедник и  автор поэтико-музыкальных гимнов изображается  с ульем в руках – знаком стяжания Мудрости и  Святого Духа.

И неслучайно именем миланского  святителя Амвросия Медиоланского – покровителя пчёл, пчеловодов и изготовителей свечей был наречён Амвросий Оптинский (в миру Александр Михайлович Гренков) во время принятия пострига – обряда посвящения в монахи.
 
Именно при   старце  Амвросии Оптина Пустынь достигла наивысшего рассвета, в лоно монастыря тянулись тысячи страждущих, ищущих душевного успокоения, мудрого совета,  тёплого человеческого участия. Оптина Пустынь стала духовно – нравственным центром, окормляющим  искания представителей русской культуры – Николая Васильевича Гоголя, братьев Киреевских, Фёдора Михайловича Достоевского, Владимира Сергеевича Соловьёва, Алексея Степановича Хомякова, Константина Николаевича Леонтьева…

Из письма Николая  Васильевича Гоголя:  «Я заезжал по дороге в Оптинскую пустынь и навсегда унес о ней воспоминание. Я думаю, на самой Афонской горе не лучше. Благодать, видимо, там присутствует. Это слышится и в самом наружном служении. Нигде я не видел таких монахов. С каждым из них, мне казалось, беседует все небесное. Я не расспрашивал, кто из них как живет: их лица сказывали сами все. Самые служки меня поразили светлой ласковостью ангелов, лучезарной простотой обхожденья; самые работники в монастыре, самые крестьяне и жители окрестностей. За несколько верст, подъезжая к обители, уже слышишь ее благоухание: все становится приветливее, поклоны ниже, и участие к человеку больше»…

И для современного паломника, любящего православную культуру монастырских обителей, Оптина Пустынь -  неугасаемый маяк, который несёт энергию Света и является объектом духовно – нравственного притяжения.
И вот…Калужская область…близ Козельска…живописный лесистый берег реки Жиздры…и знаменитая Оптина Пустынь…

И  я прохожу через главные врата монастыря, с фресок на меня взирают лики святых оптинских старцев – Анатолия, Амвросия, Варсонофия... Всё моё существо обволакивает благоухающая аура монастырских цветов…

И вспоминаются мудрые строки святоотеческих текстов из книги « Оптинский цветник»  и слова из письма преподобного Иосифа Оптинского: «Верую в то, что каждый приходящий в Оптину Пустынь в крайней своей потребности найдет удовлетворение милостию Божией и за молитвы великих наших отец Льва, Макария, Амвросия… Они весьма многих и многих воспитали духовно, для Небесного Отечества. Не перестают и теперь духовно воспитывать и призирать особенно на тех, которые приходят в Оптину на поклонение их Святым мощам"…

В центре  обители – пятиглавый храм – Введенский собор, вокруг которого крестообразно расположились церкви монастыря. Утром в соборе проводится  литургия, молебен с акафистом преподобному Амвросию, и  паломники спешат в храм к мощам оптинского старца, в котором священнослужитель ритмично читает акафист русскому святому.

Всё моё существо поглощает удивительная  атмосфера православного собора – напевная ритмика духовной поэзии, мерцание свечей в старинных подсвечниках, обволакивающий запах  церковных благовоний…

Но что это?.. Во время молебна  чувствую, что  кто - то легонечко толкает… или это мне показалось?.. Усталость с длинной дороги даёт о себе знать!.. А может…  ко мне  невидимо притронулся  преподобный Амвросий?.. Ведь у него же была привычка тихонечко стукать своих "духовных чад" палочкой, на которую он опирался во время ходьбы…

Возможно, он избрал меня своим «духовным чадом»?.. Ведь я не просто так приехала в Оптину Пустынь, а по зову души!

А вот и святые мощи преподобного старца Амвросия… Я подхожу к священной раке, окружённой благоуханием нежных цветов, благоговейно прикасаюсь своими устами к расшитому покрову… и мысленно произношу благодарность и просьбу  святому оптинскому старцу…

Священнослужитель совершает помазание чела елеем от  мощей преподобного Амвросия, и я,  умиротворённая, стою рядом, и осторожно втираю маслянистые капельки  в виски  и волосы под светлым шёлковым платком…

А где же преподобный Нектарий?.. Имя этого старца благозвучно ложиться бархатом на мою душу…Я думаю о Нектарии – самом  «непредсказуемом»  оптинским святом, ищу глазами место его упокоения... И вот перед моим взором предстала ещё одна священная рака, в которой находятся мощи преподобного Нектария Оптинского.

Я подхожу к ним и мысленно произношу: «Так вот, где ты святой Нектарий! А я всё думаю о тебе!».

Преподобные старцы Нектарий и Амвросий – оба во Введенском соборе!.. Вместе – как нектар и амброзия в древних мифах! Как живительный источник и божественная духовная  пища для измученных греховными страстями душ! Прикосновение к священным мощам оптинских праведников – сродни прикосновению к дарам святой евхаристии! Очищение и обретение духовной глубины!

А где же трудились эти «нектароносные» святые?.. И мои стопы направляются в Иоанно – Предтеченский скит мимо древних могучих  деревьев, заслоняющих своими  тёмно – зелёными  кронами почти полнеба! Здесь тишина и благодать необыкновенная! А  хрустальный воздух рощи с вековыми соснами и дубами вливает необыкновенную свежесть в  организм человека... Трогаешь в восхищении кору исполинов, изрытую длинными бороздками, и чувствуешь мудрость и силу природного чуда!..

На обочине тропинки – удивительный старый пенёк… Трудно определить какое исполинское  дерево здесь произрастало... Посмотрев на кору  пенька необычной формы в виде шестиконечной звезды…, я подумала о Мамврийском дубе, под которым Авраам беседовал со Святой Троицей…

Возможно, здесь рос огромный дуб?.. И под его кроной рождались мудрые мысли русских писателей – Николая Васильевича Гоголя и Фёдора Михайловича Достоевского, которые проживали на территории скита в гостевых домиках... А, возможно, и  Лев Николаевич Толстой  - «великий лев русской словесности»  размышлял  здесь о жизни, как князь Андрей Болконский в  бессмертном романе «Война и мир»…

И вот перед моим взором предстал знаменитый Иоанно – Предтеченский скит Оптиной Пустыни, где  «денно и нощно» проходят монашеские богослужения.  Скит, основанный подвижниками аскетической идеи старчества, вдохновитель которой  -  молдавский святой Паисий Величковский.
 
Из источников явствует, что «по общему согласию местом для скита избран участок в лесу, на границе монастырских владений, близ пасеки, в 170 саженях от обители, на котором существовала одиноко уединённая келья старца Иоанникия».  Подвижникам предстоял огромный труд: надо было расчистить от вековых сосен огромную площадь для постройки скита, поэтому монахи вместе с наемными рабочими валили сосны и корчевали пни (в настоящее время сохранилась деревянная церковь Иоанна Предтечи, срубленная из деревьев, росших на месте скита).

В монашеской  обители, как правило, селились «пустынники», которые провели многие годы в уединении, а основателем и  вдохновителем оптинского старчества стал иеросхимонах Лев (Наголкин).  Подвижничество также  укрепилось благодаря активной деятельности иеросхимонаха Макария (Иванова), который  положил начало издания в монастыре святоотеческих трудов, объединивших вокруг обители лучшие интеллектуальные силы России, а духовного  апогея Иоанно – Предтеченский скит достиг при старце Амвросии (Гренкове) – подвижнике земли Русской…

Вот и скитские Святые ворота, двухъярусные – в первом ярусе которых собственно ворота с боковыми сторожками, а во втором – звонница.  На фресках –  Спаситель, Богородица, Иоанн Предтеча и преподобные старцы со свитками в руках... Но …войти в скит нельзя, вход женщинам запрещен.  И лишь 23 октября  в день памяти старца Амвросия  дамам разрешается  ступить на священную землю Иоанно – Предтеченского  скита…

А вот беленький домик старца Амвросия, в котором святой принимал паломников и паломниц открывает перед путниками свои чертоги...  И мы во главе со священнослужителем и в сопровождении монахов входим в эту святую для русского человека обитель.

При входе – разулись, и пошли друг за другом, восхищённые необыкновенной простой и теплотой... Вот и знаменитая келья старца Амвросия…Чистенько, уютно, светло, словно старец никуда не уходил... Икона Божьей Матери в красном углу, кожаный диванчик, печь с изразцами, книжный шкаф, письменный стол, гусиные перья, чернильницы... Всё как при преподобном Амвросии, словно читаешь страницы описания кельи старца Зосимы в романе «Братья Карамазовы» Фёдора Михайловича Достоевского (преподобный Амвросий явился прототипом  литературного героя в произведении русского писателя).

На стенах портреты  оптинских старцев, и самого святого – Амвросия... И вспоминается описание внешности старца Фёдором Михайловичем Достоевским: «Всё лицо его, впрочем, очень сухенькое, было усеяно мелкими морщинками, особенно было много их около глаз. Глаза же были небольшие, из светлых, быстрые и блестящие, вроде как бы две блестящие точки»…

На небольшом столике - лист бумаги с надписью рукой старца Амвросия: «Отец небесный не судит никому же, а весь суд предаде Сыну Своему, а ты кто такой!!! Помни, что судить других – значит осуждать свою душу. Многогрешный иеросхимонах Амвросий».
 
Эти удивительно правильные слова из Евангелия от Иоанна, видимо, старец постоянно нёс сквозь прожитые годы в своём сердце. Человеколюбец и духовный подвижник аскетического старчества - он и сейчас даёт мудрый совет прихожанам  с целью спасения души христианина…

Выхожу из кельи преподобного в темноватый по своему дизайну коридор... На стене – керосиновая лампа и портрет святого Нектария…со свечечкой... Распущенные седые волосы из - под монашеского клобука, добрые проницательные глаза - умные, словно знают то, что другим пока не положено знать... И в руках – неугасаемая свечечка! Свеча из воска!..

Жизнь человека подобна в символическом смысле свече из воска… «Свеча дурного качества издаёт смрад при горении своём и, угасая  - так смрадна в духовном смысле и жизнь грешника перед Богом». Человеку нужно стремиться к тому, чтобы «жизнь… перед Богом похожа была на свечу из чистого воска, не издающую смрада…», - так поучал святой Серафим Саровский.

И глядя на портреты преподобных оптинских старцев, понимаешь, что души этих праведников горели  светлым пламенем свечи из чистого воска, производимого нектароносными пчёлами!

А монастырская  жизнь подвижников, действительно, схожа с жизнью  медоносных пчёлок, также чётко выстроены чистенькие кельи, словно – соты, также установлен  рабочий порядок и разделение труда – кто несёт послушание в храме, кто – в огороде или на пасеке, как и «сереброкрылые» труженицы  - кто в улье, а кто собирает нектар и пыльцу с медоносов.
 
Наверное, поэтому пчела в христианстве – символ чистоты, воздержанности, трудолюбия и прилежания, а пчелиный улей – сплочения религиозной общины.
И еще!  Пчёлки, как считается, никогда не спят, так и в монастыре идёт круглосуточная молитва, чтение Псалтыри! Как пчёлки особо остро чувствуют запах цветов и видят краски природы в  ярком цвете,  так и монахи, тонко чувствуют волновую поэзию духовного стиха, связывающего человека с Богом, с Мирозданием…

Известно, что святой Нектарий большую часть времени уделял чтению Евангелия и святоотеческих  трудов, хотя также читал книги и светского содержания, а иногда цитировал и стихи классиков. Но…отмечал, что «все стихи в мире не стоят строчки Божественного писания».

И простившись с  чистеньким  беленьким домиком оптинских подвижников, утопающим в цветах и  листве садовых деревьев, я направляюсь к колодцу святого Амвросия, основанием которого является восьмигранник – символ совершенства и возрождения.  Помолившись старцам, я пью кристальную живительную  влагу  колодца, освящённого в честь святителя Амвросия Медиоланского – небесного покровителя преподобного Амвросия…

Создание этого живоносного источника благословил сам оптинский старец Амвросий – великий труженик, заботившийся о душе каждого человека, прибегающего к его духовной помощи. Преподобный всегда мог определить духовное состояние человека и дать ему полезный и нужный совет, направляющий в житейском море, полном штормов и рифов. Русский религиозный философ Василий Васильевич Розанов вспоминал: «Благодеяние от него льётся духовное, да, наконец, и физическое. Все поднимаются духом, только взирая на него...».

На монастырском погосте подхожу к могилкам Любочки и Верочки Ключарёвых – "духовных чад" святого Амвросия. Рядом ещё два надгробия – схимонахини Амвросии (в миру Александры Николаевны) и схимонаха Фёдора (в миру Фёдора Захарьевича) – бабушки и дедушки сестёр Ключарёвых. Внучки богатых помещиков приходились крестницами старца Амвросия, о них он заботился и по смерти Александры Николаевны, которая приобрела для своих дорогих девочек красивое место, где можно было бы устроить усадьбу – Шамордино (в настоящее время это знаменитый Казанский Свято-Амвросиевский ставропигиальный женский монастырь).

В юго-восточной части Свято - Введенской Оптиной пустыни на братском кладбище  находится также знаменитая Часовня, основанная на месте погребения убиенных в Светлое Пасхальное воскресенье – иеромонаха Василия, иноков Трофима и Ферапонта, возле могилок которых неугасимо горят свечи и благоухают живые цветы. Недалеко от Часовни поражает своей строгой красотой Сень с изображением Богородицы и надпись, гласящая: «Вечная память, достоблаженнии отцы и братия наши, приснопоминаемии»…

Помолившись Вечной памяти усопшей монастырской братии, я направляюсь на вечернее богослужение в самый большой храм Оптиной пустыни – в честь Казанской иконы Божьей Матери. Святая обитель восхищает своей дивной красотой и небесными фресками, выполненными по древнему способу «влажной росписи»…

И еще меня приятно удивило то, что во время вечернего богослужения люди находятся не только внутри церковных стен, а многие паломники и монахи стоят просто возле храма, откуда слышны молитвы и красивое плавное церковное песнопение...

И я снова вспомнила Николая Васильевича Гоголя, который приезжал, как и я, три раза в Оптину Пустынь, посещал Скит, благоговейно стоял на Божественной литургии… Видимо, влекла русского писателя эта монастырская обитель – кладезь духа и чистоты, в которой он пожелал остаться скитским монахом... Но…прозорливый старец Макарий, отклонил его просьбу, несомненно, скромная монашеская жизнь не соответствовала богатой художественной натуре писателя. Духовные же искания Гоголя преподобный Макарий поддерживал, хотя отмечал:  «…он издаёт из себя и свет, и тьму…».

Но… человек извечно, со времён падшего Адама стоит между двумя началами – добра и зла,   пытаясь  внутри самого себя  побороть Адама падшего и возвысить Адама сотворённого по образу и подобию Господа... И это…духовный путь…каждой личности…

Николай Васильевич Гоголь прошёл трудный духовный путь, который привёл его к паломнической поездке в Иерусалим и Палестину, места связанные с жизнью Спасителя. Видимо, соприкоснувшись, со святынями христианства, внутри  человеческого естества Гоголя шла плодотворная работа духа, которая подготовила Гоголя к воссоединению с Христом.

Не зря на картине художника Александра Андреевича Иванова «Явление Христа народу» Николай Васильевич изображён «ближайшим» к Христу. Так же называется и фильм  Натальи Сергеевны Бондарчук  о жизни и исканиях писателя – «Гоголь. Ближайший»…

«Ближайший», который взошёл на Голгофу, где святая кровь Христа омыла грех Адама…
«Ближайший», которого окормляли монастырские наставники веры Христовой, собирая своих «духовных чад»  в «единый Улей», сплачивая, словно шестигранные соты на покрове кенотафа Авраама в Хевроне, над усыпальницей Адама, в единый духовный ОргАн!


Примечание –

1. Из Апокрифической рукописи «Пещера сокровищ» известно, что патриарх Ной спас останки праотца Адама и праматери Евы, и после завершения Потопа они вновь были погребены в Хевроне.  Но череп и две кости праотца Адама патриарх Ной завещал захоронить своему сыну Симу в Иерусалиме, где по их представлению находился «Пуп Земли».
И в настоящее время Пещера Патриархов в Хевроне – святыня ислама и иудаизма, а гора Голгофа в Иерусалиме – святое место христианства.

2.Материал об истории монастыря – источник – сайт Оптиной Пустыни.