Анижедети

Произошло это буквально за месяц до известных событий, по переходу Крыма под юрисдикцию России.
С виду, рыхлому, больному, шестидесятилетнему старику, после операции на почке, по удалению камня предложили пройти реабилитацию в одном из Крымских курортных санаториев. Дед долго отказывался, ссылаясь на то, что Крым ведь теперь принадлежит Украине, а санатории частные и очень дорогие. Но к счастью, а может на беду нашёлся человек (как позже выяснилось бывший ученик старика), который взял все расходы по поездке и содержанию деда в санатории, на себя.
В первый же день пребывания деда в Крыму, разъярённая банда молодчиков, в чёрных вязаных балаклавах с прорезями для глаз и с желто-синими повязками на рукавах, размахивая цепями и арматурой,  ворвалась в санаторий, с криками «слава Украине! Москалей на ножи!», дед  лежал на кровати, в просторном холле, так как все палаты были заняты и его, как сказал главврач, “временно” разместили в проходной холл. Дед, закинув руки за голову, с тревогой наблюдал за происходящим и вспоминая свою молодость.
 Бандиты искали какого-то конкретного человека, а попутно избивали всех русских, не только приехавших из России, но и своих крымских. Один из бандитов сдёрнув одеяло с деда, решил выяснить,
– А не москаль ли ты хрен старый?
Его вдруг неожиданно остановил, другой бандит, в камуфляжной форменной одежде американского пехотинца.
 – Оставь старика в покое, я его знаю, он в Армянске в школе преподавал.
– Детишек мучил своими двойками, врезать бы тебе, – бандит замахнулся цепью, – ладно живи, мы своих не трогаем, – и побежал дальше с криком – «москаляку на гиляку!»
В палатах были слышны глухие удары, стоны и крики избиваемых людей.  Через какое-то время бандит вернулся к деду. Цепь, намотанная на кулак, была в крови. Приставив к кровати табурет бандит схватил деда за левую руку и закричал:
– А ну гнида снимай «котлы», тебе они уже ни к чему.
– Это память о моём отце,  – сказал дед
– Вот я и буду помнить твоего папашу, – бандит заломил деду руку, сорвал часы и вразвалочку, видимо вообразив себя крутым парнем, пошёл к выходу, цокая коваными берцами по кафельному полу.
***
В шестидесятых годах прошлого века мне было столько же лет как этому юнцу, подумал дед. Жили на базе флота, часто приходилось драться, но никогда мы не грабили стариков и не избивали невинных людей, дрались со сверстниками, ради спортивного интереса. В памяти отчётливо всплыл эпизод зимней предновогодней «махаловки»: В завязавшейся драке, с курсантами из речного училища, где численное преимущество было на стороне противника, верх все-таки одерживали мы. Так как были лучше подготовлены к уличным дракам. Но тут из-за угла показалась чёрная ревущая масса, не менее тридцати человек в форменных флотских шинелях, размахивающая ремнями с медными бляхами на которых блестели якоря. Наша толпа бросилась в рассыпную, остались мы вдвоём с Вовкой.
 – Бля! Да сколько же вас, – закричал Вовка и бросился на толпу.
– Куда ты братан? Убьют ведь, – закричал я и рванул за ним следом.
 – Двум смертям не бывать, а одной не миновать, – кричал Вовка и растворился в толпе.
Курсанты просто пробежала по нашим телам. Я закрыл голову руками и свернувшись калачиком катался по ледяной дороге как футбольный мяч, стараясь не получать прямых ударов, а лишь по касательной. Когда толпа, побежала дальше, преследую наши бойцов, я вскочил на ноги и, догнав последнего курсанта, вырубил его с одного удара. Пока толпа очухалась, я вырубил ещё двоих. Взвод развернулся в мою сторону и пробежал по мне ещё раз.  Наутро, делая примочки из Бодяги, мы ржали друг над другом вспоминая вчерашнюю баталию.
***
…Здесь их всего-то человек пятнадцать, подумал дед и оперевшись  на толстую дубовую трость поднялся с кровати. 
– Мне надо поговорить с вашим старшим по банде, – сказал дед, задержав за рукав пробегающего мимо налётчика.
– Ты “чё” дед “рамзы” попутал? Какая банда? “Ща”, как врежу по кумпалу, а ну бегом на “шконку”.
Бандит размахнулся арматурой, что бы ударить деда, но тут из палаты вышла группа бандитов, которые волокли за ноги окровавленного человека. Следом шла женщина с короткой стрижкой и тёмными, как смоль волосами, над верхней губой чётко прорисовывались тёмные усики, как у небритого опушившегося юнца, у которого начинают играть мужские гормоны.  Мужской обтягивающий камуфляжный костюм, с расстёгнутой рубашкой. Если бы не пышная грудь, раскачивающаяся из стороны в сторону при ходьбе, то от мужика её не возможно было бы отличить. В сопровождении двух охранников, “мужик-баба” подошла вплотную к деду.
– Оставь его, солдат, пусть перед смертью по базарит со старшим. Ну чего дед зенки то вылупил – удивлён?  Ожидал “Рембу” встретить, а тут хрупкая дамочка, перед тобой явилась, – сиплым, прокуренным голосом прорычала атаманша.
Две двухметровые “гориллы” – охранника, в балаклавах, стоящие у неё за спиной заржали.
– Ша! Вам слово не давали, – прикрикнула бандитка на своих церберов, – говори дед чего хочешь, я сегодня добрая.
 –Да, хлопцы, видать Чернобыль у вас совсем мозги выжег, коль под предводительством  баб стариков грабите, да своих дочерей насилуете. Ты бы дочка приказала своему бандиту вернуть мне часы, они для него ни какой ценности не представляют, а для меня вечная память о моём отце. Там на задней крышке гравировка – «Пролетарии всех стран – соединяйтесь», которая к твоей банде никак не относится, – переминаясь с ноги на ногу тихо, но так что все услышали, произнёс дед.
Глаза атаманши налились кровью.
– Да ты дед, совсем страх потерял! Ты кого бандитами называешь – моих солдат? Бойцов Освободительной армии Украины! Да я тебя, как последнего москаля – провокатора за ноги во дворе повешу, – кричала она, брызгая слюной.
Трясущимися от ярости руками атаманша выхватила из-за  пояса у охранника пистолет и выстрелила в сторону деда. Через мгновение  она валялась на полу со сломанной рукой и разбитой коленной чашечкой. Охранник, бросившийся на деда, получил точный удар в глаз, концом трости.  Дед знал, что опытные, подготовленные бойцы, под балаклаву,  обычно надевают хоккейную маску, потому бил точно в глаз. Второй охранник, выхватив свой пистолет, не успев  выстрелить, получил точно такой же удар и лежал в луже собственной крови. Бандиты бежали со всех сторон. Бой продолжался не более тридцати секунд. По мере приближения к деду, каждый бандит получал всего лишь один удар, максимум два. Переломанные носы, вывернутые из суставов руки, разбитые коленные чашечки и локтевые суставы, причиняли им страшную боль и страдания. Вокруг деда валялись окровавленные цепи и куски арматуры, но кровь на холодном оружии бандитов была не деда, а тех, избитых людей,  в палатах.
– Всем молчать и не двигаться, –  спокойно произнёс дед.
Наступила гробовая тишина!
Подойдя к своему обидчику, лежавшему в крови на полу, дед посмотрел в его, полные ужаса глаза. Бандит полез в карман и достал часы. Дед , ловким движением трости подбросил их вверх, поймал другой рукой и расстегнув браслет надел на руку.
– Ещё раз попытаешься, кого-либо ограбить,  найду и убью, – сказал он бандиту, из штанов которого растекалась лужа.
Дед медленно, по старчески подошёл к своей кровати. Послеоперационный шов разошёлся, из него текла кровь. Зажав рану рукой он лёг. Во дворе завыли сирены Украинских блюстителей порядка и скорой помощи. Вспышки фоторепортёров и яркий свет телеоператоров.  Люди спешно покидали санаторий. Изнасилованные бандитами женщины, пряча лица, наспех собрав свои вещи, бежали на такси и ловили попутные машины.
Медицинскую помощь  деду оказали в тюремной больнице. Всех бандитов отпустили, заставив предварительно написать заявление на деда. Как засланные москали избивали не винных граждан, которые молили у них пощады.
Ни у одного из пострадавших или изнасилованных отдыхающих в санатории заявления не приняли. Медицинский персонал – молчал, опасаясь за свою жизнь. Запуганный и морально раздавленный народ, спасал свои шкуры. Никто не вспомнил о том, что «Двух смертей не бывать, а одной не миновать»!
Почти месяц украинские службы пытали деда.
– Зачем ты напал на молодых, безобидных людей – «АНИЖЕДЕТИ»! За что, так жестоко избил женщину, сломал ей руку и ногу? Ведь она всего лишь пыталась тебя успокоить.
Украинские СМИ, трезвонили по всем каналам:
– Москва, засылает отряды диверсантов и чеченских боевиков, которые калечат и насилуют мирных граждан Украины.
После референдума, когда Крым, по воле народа, присоединился к России, освободившись от украинских фашиствующих молодчиков. Деда освободили и поместили в одну из лучших клиник России. Это был заслуженный тренер по рукопашному бою СССР.