Трезвый экспресс. из книги баллады об обратном пут

...и вот: сквозь стук, и визг, и лязг,
Веселым риском раскалясь,
Свисткам наперерез,
Из мглы сомнений, числ, колёс
Единый – взвыл, и вспять понёс,
Назад понёс, Экспресс.

…да, можно будущим дышать,
И растворяться, и дрожать
На волоске луча,
Там воздух слаб и необжит,
Но всяк спешит, спешит, спешит...
– Родимыя, для ча? 

Коль скверны не перемолоть,
То значит грех, то значит плоть
Предрешено убить.
И – да исчезнуть естеству,
И – лучевому веществу
Осанну возопить?

Коль быть тому, так быть тому.
Да иногда (вглядись во тьму!)
Случится ввечеру:
Мелькнёт извозчика – куда?
(Аль то художника?) брада,
Возьмёт и рявкнет – тпр-ру!..

– Художник, что ж, он неимущ,
Что ж, атавизм ему присущ.
Да чем других умней?
А тем, что будущим богат.
Другим – вперёд, ему – назад
В кормилище корней...

И вот – рычащ, распластан, длинн,
Сороконожка-исполин,
Отворотив мурло
От негодующих очес,
По рельсам
           вспять
              пошёл
                экспресс,
Шатаясь тяжело.

За перегоном – перегон,
И – рельсы, рельсы, и вагон
Вагону вслед, вдогон.
Какой там кучер-борода!
Он сам – экспресс, он сам – езда,
Он сам себе – закон.

Отсель, где нас почти и нет,
Лишь сеется белесый свет,
Глотнул он чистой мглы,
И всё познал, и всё забыл,
И вот – завыл, завыл, завыл,
Понёс – напропалы!..

Пригнувшись, сблёвывая гарь,
Покруче заломив фонарь,
Спуская под стоп-кран
Грядущего скупой озон,
Дышал минувшим – есть резон.
Он трезв, могуч, медвян.

Там поколения прошли
И выдохнули из земли
Ожившее стократ:
Колосья, реки, дерева,
И преграждённые слова,
И коим несть преград.

Стояло солнце за спиной,
В грудь холод ехал земляной,
Колосники студя.
Уставя рыло в темноту,
Грызя и роя мерзлоту,
Шёл хоркая, гудя.

Шёл вперевалку, без дорог,
Пёр напролом, единорог,
Внерейсовый кустарь,
В урёмы канувшего дня
Угрюмый бивень накреня –
Передовой фонарь.

Вот он из марева, тяжёл,
Года нетрудные прошёл,
Десятилетья – прочь,
Минуя лёгкий, снежный стих,
Минуя сверстников моих,
Дверей моих обочь.


А в нём – я видел! – всё друзья.
А в нем – я слышал! – песнь моя.
Он загудел во мгле,
Растаял алый огонёк,
И я остался одинок,
Стоящий на земле.

Вот он прошёл к сороковым.
Лизнуло ветром огневым
Расхристанный вагон…
Но – проступила вдруг броня!
И он продрался из огня,
Из полымя – в огонь:

Прошёл гражданскую насквозь,
И революцию, и злость
И жесть в его трубе
Играла вместо хриплых струн.
Ах, как он зол был, как был юн,
Как верен был себе!

Вот он возник на рубеже 
Веков, вот в глубине уже, –
Сенатская в дыму…
Не смог вмешаться – не умел,
И, задыхаясь, прогремел
Назло, назло всему!

Уже не зной, мороз крепчал,
Уже не призраков встречал,
Но чудищ без прикрас, –
Пусть обло, пусть лайяй – назло!..

На стыках грохотало сткло.

Усугублялся мраз.

А мимо – встречные, кривясь,
С ним разрывая воздух, связь,
И рядом, и вдали,
Хромая, чёрт-те знает как
Составы шли – всё тук, всё так,
Всё так, всё тук, всё шли.

Мурлым-мурло, бурым-буран,
Во мрак упёртый, как баран,
Вне времени и рельс
Пёр напролом, кривя мурло,
И крепнул мраз, и стыло сткло…
Он раскалялся весь!

И вдруг – шайтан-арба навстречь
Из-за бархана держит речь,
Как будто к дурачку 
Ревнуя и кривя роток:
– Докеда держишь путь, браток,
До Слова о Полку?

– Да нет, браток, я сам не рад…
Пока последний встречный, брат,
Как ты в свистках, в дыму
Навстречу мне не проревёт,
Клыками свет не разорвёт,
Мой путь туда, во тьму.

Приблизить крах – вот ваш удел,
Мой – оттянуть благой предел,
Пускай предел незрим.
Он изначален, вопль из тьмы:
«Кто мы?.. Куда?.. Зачем?..» А мы
Не ведая  творим.

Лучом ещё успеем стать...
Мой путь – былое наверстать,
Забвенье оттянуть.
Я – сын грядущего, и я
Прямой наследник Бытия.
И трезв и прям мой путь.

Пусть рвут пространство поезда,
Но все – Туда, Туда, Туда,
Где – мы, где несть числа,
А я туда, где Я – один,
Я – растяженье середин
И музыка ствола.

И планетарный испокон
На этом зиждется закон –
На тяге круговой,
И путь мой – прям, и путь мой – крив,
Я брат ваш, враг ваш, я извив
Изнанки родовой.

Аз есмь, а значит будут – все!
Пусть пьяный пар на колесе
Ещё клубится – пусть,
Нельзя стоять, нельзя, нельзя,
Пусть падая, пускай скользя,
Но путь, но только – путь.

А путь един, всегда един,
Пускай назад, пускай меж льдин,
Наощупь, но – идти,
Не разбазарить в топках жар
(Шурум-бурум, базар-вокзал)
И не свернуть с пути. 

…всё тук, всё так, сквозь гарь и смрад
Грядущего, былому брат,
Вне времени и рельс,
Шатаясь, будто в стельку пьян,
Шёл в бурелом, во мглу, в бурьян,
В сиянное – Экспресс.