Стена

Стена тянулась из ниоткуда и пропадала вдали, превращаясь в чёрную полоску на горизонте. Это было мощное цельное сооружение в мелких трещинах, проросших бурым колючим мхом. Издали высота её казалась незначительной, но вблизи приходилось запрокидывать голову, чтобы увидеть её верхний край. Где-то там, по другую сторону Стены, слышался глухой рокот прибоя, ветер приносил сюда, в вечную тень, терпкий запах морской травы, иногда веяло прогретым песком и галькой. Затаив дыхание можно было услышать крики чаек. Но всё это было за Стеной.
Стену можно было преодолеть. Он не раз слышал рассказы об умельцах, которые ушли на ту сторону, несмотря на все опасности и препятствия, которыми была напичкана дорога к Стене. Он сам смог добраться сюда почти невредимым, хотя истощённым до предела. Позади остались болота, кишащие мерзкими гадами, коварные тропинки, уходящие из-под ног, кустарники с живыми острыми шипами. С отвращением он вспоминал холодные червеобразные щупальца бородавчатого существа, прилипшего к шее, когда он валялся безжизненный в ловушке, скрытой под такой мягкой, такой безобидной травой на лесной опушке. Было невыносимо трудно, но желание дойти до Стены восстанавливало жизненные силы. И вот, когда он почти достиг своей цели, жизнь медленно покидала его. Он чувствовал, как с каждой новой попыткой тело становилось тяжелее, движения медленнее, поднять веки стоило больших усилий. Стена не хотела сдаваться. Она нависала, давила, казалось, она растёт и наклоняется - ещё секунда и она обрушится на него всей своей неподъёмной тяжестью.
Он со стоном поднялся, отряхнул колени и, задрав голову, стал прикидывать свой очередной маршрут вверх. В последний раз он почти одолел Стену, но уже у самого верхнего выступа нога сорвалась, и он упал на кучу лапника, предусмотрительно сложенного им у основания Стены.
Стиснув зубы, он поставил ногу в первую доступную трещину, широко раскинув руки, ухватился занемевшими пальцами за выступы, с которых его ногтями уже бы сорван мох в прежних попытках. Вторая нога нашла спасительную опору, усилием воли он подтянул непослушное тело и медленно втянул в себя воздух. Следующая опора, следующая… Руки вросли в камень, тело брошено вверх – выдох. Кровь приливала к голове, в висках стучало, во рту вязкая слюна приобрела вкус железа, едкий пот выедал глаза, но он, выталкивая воздух сквозь скрипящие зубы, тащил своё тело впритирку к холодному бугристому телу Стены – вверх, вверх. Щель, выступ. Вдох, выдох. Под левой ногой хрустнуло, и вниз полетели мелкие камешки, нога беспомощно скользнула по мху, пальцы свело судорогой. Не дышать, не дышать – бухало сердце, не дышать, не дышать – крошились зубы. Он хрипло, в нос завыл, перенёс всю тяжесть на правую сторону тела и медленно, миллиметр за миллиметром, царапая ногтями камень, протянул левую руку - пальцы мёртвой хваткой уцепились за попавшийся выступ. Вдох. Левая нога находит щель, горячий лоб уткнулся в камень, правая нога в выступ - выдох. Вдох, выдох, щель, выступ. Уже чувствовался свежий ветерок с другой стороны Стены, ноздри жадно ловили запах йода, но он боялся поднять глаза. Вдох, выдох, подтянуться. Подбородок прижат к краю, осталось закинуть руку… Но вдруг, краем глаза он увидел на правом плече чужие тонкие пальцы. Чья-то рука мягко, но уверенно пыталась оторвать его от Стены. Его рот ощерился в беззвучном крике, пальцы сорвались с острого спасительного выступа, тело медленно запрокинулось и полетело вниз. Холодный ужас сковал позвоночник, в ушах звенело, он спиной чувствовал приближение земли и всё старался вдохнуть. Вдох, вдох - он глотал и глотал сухой колючий воздух, а падение всё продолжалось и продолжалось…
…Внезапно яркий свет ослепил его глаза. Перед ним стояла  жена. В руках она держала стереошлем, который сдёрнула с его головы.
-Послушай, милый, это переходит всякие границы, - она раздражённо швырнула шлем в угол.
-На тебя страшно смотреть, а уж звуки, которые ты издаёшь, не поддаются никакому описанию!
Хлопнув дверью, жена ушла на кухню. А он уныло подумал о том, что пятый уровень снова не пройден, а между ним и его женой с некоторых пор встаёт незримая, но такая  же непреодолимая Стена.