Памяти Высоцкого

Нет ничего острей застывших мыслей
О том, что все когда-нибудь уйдем.
Под сводом голубой небесной выси –
Все чаще о покойниках – живьем.

Пусть слышен шавок лай – уже не страшно,
Не страшен больше рык и волчий вой,
Надрывно жил и в чем-то бесшабашно.
Скажу одно: спасибо, что живой!

Ты вовсе не мечтал о райский кущах,
Не грезилось вкушать садов плоды.
Тебе сейчас наверно где-то лучше,
А я осмелюсь перейти на «ты».

Вдыхал ты жадно стихотворный воздух,
И песнями по лицам бил людей,
Давай начистоту. Глашатым с возу
Хлестал советской рифмою своей.

Дышали новым смыслом в каждой точке,
Историей наполнены своей
Твои куплеты без цензур и проволочки
И говорящею фамилией твоей.

Владимир, ты строками наизнанку
Без упаковки и ненужной мишуры.
Высоцкий с выдающейся осанкой
И с верою в Высоцкого стихи.

Твой голос на разрыв грохочет ближе
Давно с литых ворот уж снят засов,
И слышу я: «Она была в Париже»
Поется тут: «Охота на волков».

Гортанный и надрывно-величавый
Хрипит, натянут оголенный нерв.
Оскал звериный усмиряли чары,
По-царски шел вперед лохматый лев.

На сцене – с хрепотцою грузный голос,
Скрываемая режущая боль.
А вскоре Гамлет средь газетных полос –
Уже навеки сыгранная роль.

Зал пуст, но силуэт – в кулисе старой,
Лицо, очерчен рот и наяву
Скрип половиц, я вижу тень с гитарой,
И шепот в зал: «Спасибо, что живу».

24 января 2014 года