Была осень, и звезды падали с неба,...

Была осень, и звезды падали с неба,
будто это были не звезды,
а перезревшие сливы.
Была осень, и снопы были столь тяжелы,
что прясла едва выдерживали их.
Была осень, и хозяева ставили подпорки,
чтобы помочь яблоням
донести бремя яблок до закромов.
Была осень, и старуха латгалка, вспугнув сумерки,
вносила в комнату яблоки
в плетенке из ивовых прутьев.
Она ставила плетенку в угол,
как будто та в чем-то провинилась,
зажигала керосиновую лампу,
и по стенам,
по закопченному потолку,
по неуклюжей,
сложенной на века,
печке,
по дубовому столу и лавкам
начинали прыгать,
играя друг с другом в прятки
тени.
А старая датгалка,
ладони которой
пропахли яблоками и укропом,
стояла, опершись о косяк, в дверном проеме,
и, улыбаясь светло и тихо,
смотрела на звездное небо.
Где-то на дальнем хуторе лаяла собака,
сверчок под половицей
пел свою бесконечную песню
и ему вторили кузнечики
в высокой траве.
Пока еще ничто не предвещало ненастья,
но по тому, как ныли кости,
старая латгалка знала,
что недалеко уже время осенних дождей.
И все-таки,
несмотря на это,
где-то под самым сердцем,
свернувшись в клубок, как котенок,
дремало ее пушистое счастье,
и потому она стояла в дверном проеме,
улыбаясь светло и тихо,
смотрела на звездное небо
и слушала, как падают яблоки в саду.