Иванычиада

Продолжение песен про Иваныча

Ещё раз про у-шу

Как-то я спросил: - Иваныч,
Есть борьба сильней у-шу?
- За у-шу, - взревел Иваныч,
Пол-Москвы я сокрушу!

- Не шуми, уймись, Иваныч,
Я и сам люблю у-шу,
Но ведь, я, ни днем, ни на ночь,
Ни пугаю, ни грешу!

Ну, чего, так, взорвался?
Лучше у других спрошу…
Этот псих за мной погнался:
- Как поймаю – удушу!

Переплыл я реку – Маныч,
В камышах едва дышу,
А с плота гудит Иваныч:
- Кончу, падла, за у-шу!

Я на дерево взобрался,
И под дурака «кошу»,
А Иваныч разорался:
- Искусаю за у-шу!

- Честно мне ответь, Иваныч:
- Ты не куришь анашу?
Отвечает мне Иваныч:
- Закопаю за у-шу!

- За у-шу, - ревел Иваныч,
- За любимое у-шу,
Я тебя прикончу за ночь,
И пол-хрена откушу!

А я в «Единую Россию»,
Заявление-то напишу,
И тогда Грызлов-мессия,
Запретит борьбу у-шу!

Тут Иваныч прочь метнулся,
Я хотел бежать домой,
Но злодей уже вернулся,
Да еще с большой пилой!

Ну, за что мне эта кара?
- Слышь, уймись, добром прошу!
А внизу, как Ниагара:
- Жизнь!!! Отдам!!! Я!!! За!!! У-шу!!!

Про суши
 
Раз Иваныч, в воскресенье,
Обкурился анаши,
И устроил представление:
«Жизнь отдам я за суши!»

- Не шуми, уймись, Иваныч,
Уважаю я, суши,
Но зачем ругаться, на ночь,
Под воздейством анаши?

- Ты концерт давал уж в мае –
«Жизнь отдам, я за у-шу!»
Как остался жив - не знаю…
И теперь, за анашу!

Перестань курить, послушай,
Откажись от анаши…
Дым, вон лезет через уши!
И дались тебе суши?

- За суши! - взревел Иваныч,
За любимые суши!
Сокрушу все на хрен, за ночь,
Отойди, не мельтеши!

Слез с скамейки он дубовой,
И довольный сам собой,
Потянулся за дюймовой,
Металлической трубой…

Я, вполне осознавая,
Что начнется беспредел,
Наркомана проклиная,
К телефону полетел!

Позвонил я в психбольницу,
И оставил там заказ:
Санитаров, колесницу,
Присылайте - сей же час!

Пояснил: Иваныч - спятил,
Не сдержать его никак,
Тут нужны большие дяди,
Я на это не мастак!

Он на крышу, вон, забрался,
Весь чердак разворотил,
Потому я жив остался,
Что немедленно свалил!

И пока он не разрушил,
Как грозился – пол-Москвы,
За любимые, за суши,
Поторапливайтесь, вы!

А вокруг уже гремело:
«Жизнь отдам, я за суши!»
Отражаясь, эхо пело,
Песнь, Иваныча души!

Санитары, к сожалению,
Прикатили через час,
Но дурные намерения,
Прекратили на счет – «раз»!

Спеленали элемента,
Хоть Иваныч, против был,
Правда, он, к тому моменту,
Окна в доме все побил!

Показал всему народу,
Как он грозен в горький час:
Перекрыл в подвале воду,
И спилил трубу, где газ!

И поехал, друг, лечиться,
С криком: «Я люблю суши!»
…Он, надеюсь, психбольнице,
Не получит анаши!

* * *

Потерялся друг-Иваныч,
А ведь он – не таракан,
Я подумал: «Знать, Иваныч,
Снова вспомнил про стакан…»

Я обшарил где-то двести,
Сел, станиц и городов,
Нету от него известий,
Не осталось и следов…

Не найти нигде пропажи,
Нет Иваныча – беда,
И, как друг-Руслан, мне, скажет:
«Вот такая борода…»

Я вернулся из похода,
И бреду к себе домой,
Я искал его -  полгода,
Результат же - нулевой!

Во дворе снимаю лыжи,
Прямо к дому подхожу,
И Ивановича вижу,
На десятом этажу…

Лезет по стене на крышу,
Зло, упорно, делово,
А внизу народ не дышит,
Опасаясь за него…

Заорал я, верхолазу:
«Слышь, слезай, скорей, назад!
Возвращайся вниз, на базу,
Или встрече, ты, не рад?!

Был я даже в Галилее,
Я везде тебя искал,
Расскажи же мне скорее,
Где, ты, был и что видал?!»

Тут-то он меня услышал,
Со стены мгновенно слез,
И сказал, что к этой крыше,
Он имеет интерес!

Он поведал: «Не стремился,
Я, увиливать от дел,
Но, внезапно - отравился,
Натурально – заболел!

С жизнью, я уже – прощался,
Думал, буду – инвалид,
Тут на помощь мне примчался,
Добрый доктор – Айболит!

Пока ставил, мне, он, клизму,
В попу жалила оса,
И теперь, меня, по-жизни,
Тянет вверх, на небеса…

Позже в парке, возле брода,
Меня цапнула лиса,
Так ушел я на полгода,
В подмосковные леса,

А потом кусали змеи,
Пауки и крокодил,
Я, теперь, шипеть умею,
Посетил, я, реку Нил,

А с утра, сегодня, каюсь,
Укусил меня грузин,
И теперь, я, направляюсь,
За «боржоми», в магазин…»

И пошел герой-Иваныч,
От меня куда-то прочь,
Как всегда, утопал на ночь,
Он любил за что-то ночь…

Где он ныне? Сам гадаю…
Нет известий… Вот напасть!
Лишь одно я твердо знаю –
То, что он не мог пропасть!

Слух прошел, что он в Париже,
Предается куражу…
Если что-то о нем услышу –
Непременно расскажу!