Покатались на машине

Это было днем осенним кум,
пришел ко мне, с пивком.
Знал зараза, что отказа
не получит он, ни в чем.
Предо мной он, стал хвалиться
тесть, машину придарил.
Предложил мне, прокатиться
и пивка еще налил.

Мы, с ним выпили по кружке,
а потом и по сто грамм,
Нет идти бы до подушке,
 но экстрим был нужен нам.
На дворе шел дождь осенний,
 всюду лужи, колея.
Мы, упорно шли в забродах
 до железного коня.

А машина то УАЗ,
 проще «бобик», первый класс.
Крыша  тент, вся решето,
 как в том стареньком кино.
Газ ручной, педальки две,
да дыра в её0 стекле.
Фары вырваны давно,
приспустило колесо.

Но нас, это не смутило,
 кум мой , тот еще водила.
В свое время ради спора,
 протаранил три забора
И на новом самосвале
он, увяз в навозной яме.
Шума было потом много,
пред. колхозу, стало плохо.

А зав. гар. в тот день кумца,
прав лишил уж навсегда.
В общем, «Бобик» наш военный,
с тестем всю, прошел войну
И спустя годков, так сорок
стал не нужен ни кому.
Долго мы, его старались
 завести хоть, как ни будь.

Что бы с радостью на сердце
с ветерком помчаться в путь.
Но наш «Бобик» только хыркал
 заводиться не хотел.
Стартер кум, крутил усердно,
что от пота, аж взмокрел.
Поднамучившись  изрядно,
 мы, решили с толкача

Завести сие корыто,
съехав с сельского бугра.
Кум, метнулся до деревни
и соседа пригласил.
Через часик на ДТ-эшке,
тот по грязи прикатил.
Путь расчистил нам, лопатой,
зацепил, как паровоз.

Видя эту всю картину,
плачет небо морем слёз.
Мы, отправились все, плавно
паровозиком вперед.
Грязь от гусениц , так славно
нас, по морде с кумом бьёт.
Глаз мне, блямбой залепила,
от испуга рот открыл.
Только это лишним было
в рот, навоз я, получил.

Кум, в баранку уцепился
и пытается рулить,
А сосед на тракторенке
продолжает нас, тащить.
Оглянется и смеётся,
прибавляет лишь газку,
Нас, же с кумом мотыляет,
как снежиночку в пургу.

Трос веревочный, уж рвется,
виден стал уже бугор,
тракторист наш все, смеется,
тычет пальцем в косогор.
Тут веревка оборвалась
мы ,по грязи, как по льду,
Обошли ДТ-эшку справа,
попрощались на ходу.
 
Наш сосед с лица сменился,
страх застыл в его глазах.
"Бобик" наш, совсем сбесился,
танцевал вальс в колеях. 
То на правый бок приляжет,
левый к верху задерет,
То галопом вдруг поскачет,
то вдруг юзом, в бок пойдет.

А бугор всё, приближался,
« Бобик» скорость набирал.
Он, пруду, на встречу мчался,
что под горкой пролегал.
Мне, тошнит уже от вальса,
от кадрили, ча-ча-ча.
Руль сжимают мои пальцы,
только толка ни черта.

Кум, испариной покрылся
на щеке кусок дерьма.
И уже не матерился
только жал на тормоза.
Тут, на зло, вдруг дверь открылась,
«Бобик» юзом вниз пошел.
Конь, в орла наш превратился
ужас,  к нам, с небес сошел.

Он, крылом своим захлопал
знать, решил уже взлетать.
Я, за ручку уцепился
и пытался удержать.
Как пружина растянулся,
не хотел дверь отпускать.
Но тот, гад, сильней в бок гнулся,
стал я, мордой грязь цеплять.

Жопа, съехала с сидения
и целует колею.
Кума, кончилось терпенье,
вспоминает мать мою.
Не успел я, встать на ноги,
как тут «Бобик» повернул.
А дела мои, то плохи,
он меня , в грязь зашвырнул.

И уже двумя дверями
 хлопал гордо наш орел.
Кум, с культурными словами
в нем, с бугра к пруду попер.
Я, стою на четвереньках
сам, в грязи, как сатана.
Дождик мочит мою спину
я, похож на кабана.

Морда вся моя, в грязюки
и во рту полно дерьма.
Разорвались мои, брюки
видны стрёмные места.
Я, с колен едва поднялся
 проклиная весь экстрим,
С горки «Бобик» быстро мчался
 и валил с капота дым.

На пути его, пригорок
куму, надо тормозить.
У него, секунд так сорок
после, будет рыб кормить.
Но видать кум, растерялся
и забыл про тормоза.
На пригорок конь, взобрался
и взлетел под облака.

Я, ж глаза закрыл со страха
осеняю лоб крестом.
С кумом, мысленно прощаюсь
 слезы хлынули ручьём.
Вдруг я, слышу крик протяжный
с перемешкой разных слов.
Я, молюсь богам всем, разным
 лишь бы кум, был жив, здоров.

И открыв глаза я, вижу,
 кум, торпедою  летит.
Путь его, сортира крыша,
что разваленный стоит.
Ну а «Бобик» наш военный
оторвался от земли.
И итог его, был скверный
я, шепнул ему, прости.

Он ,так плавно приземлился
и пошел на дно пруда.
С нами, конь тогда простился
пузыри, послав со дна.
Кум, едва чуть, не убился
лбом, разнес сортир совсем.
Вновь особо отличился
провонялся дерьмом тем.

Долго, с тестем поминал он,
того старого коня.
И на пару, повторяли
«Пухом будет пусть земля».
Мужики в деревне ржали
и крутили у виска.
Про экстрим они, знали
от соседа, дурака.