Меморандум

О памяти прошлых лет
Ту, что знает не каждый,
В ней скрыта и тьма, и свет
Прожитая жизнь однажды.

Ты знаешь, конечно ты знаешь
Украдкою в сердце храня,
Для всех ты себя скрываешь,
Но только не для меня.

Я вижу голые души
И рвущие болью сердца,
Но их я не смею нарушить
Все это лишь в Воле Отца.

Мы рвали и рушили Храмы
И новые строя в Надежде.
В душе заростаются раны,
Но мир не будет как прежде.

Ты носишь тоску возле сердца
И боль твою не перенять,
Не дав никому обогреться,
Ты пробуешь мир менять.

Внутри океан сомнений
И недоверий к себе.
Будь хоть миллион молений
Ведь Боги глухи к мольбе.

Для Бога важна только Вера,
Для Бога важны только руки.
И если б мы знали меру
С ума бы сошли от скуки.

Поверь лучший день настанет
Свою ты душу открой.
Страдающих душ пристанище
Настигает желанный покой.

-Стучите и дверь открою!,
Сказал Иисус однажды.
Своё сомненье не скрою,
Откроет ли дверь он дважды?

Когда есть фонарь и аптека
И ночи лишь не хватает,
Ищу одного человека
С которым лишь утро расстает.

Я жду ожиданьем Ассоли,
Алеющий призрачный парус.
Но в памяти только солью
Увезший меня "Икарус".

С тобою души пониманья
Построить почти невозможно,
Одни килотонны страданья
От этого очень тревожно.

Дороги, пути, километры
Минуты, часы ожиданий
И между сердец милиметры
Соприкосновение дыханий.

Прощания, новые встречи
Вечный закон природы,
И в этот закатный вечер
Душа остаётся уродом.

Шрапнель, осколки и пули
Оставив глубокие шрамы
В мой Рим дороги все рулят
Хранимые словом Мамы.

Я стал самым крепким кременем
И только искры души,
Останутся где-то в "мемори",
Как ты её не чеши.

Хоть поворотным знаком,
Хоть призраком сновидений,
На каждом шагу мне "факом"
Оставшись в золе неведений.

Не трогай чужие руки
Смотри мне только в очи.
Над головою круки
Рвутся ко мне, не в мочь им.

Над этим листом бумаги
Горит тихонько свеча
И только души овраги
Осветит она сгоряча.

И ей я отдам все тайны
Разрушу обитель и храм,
А словом виры и майны
Очистят от горьких ран.

Пройдут мои светлые будни
И Ночь, и пустынный закат
Отдам её при полудне
И больше не буду я рад.

Долгий, пустой меморандум
В нем только боль и тоска.
Это не дом, а веранда,
Души гробовая доска.