Инстинкт следования

 Инстинкт следования присущ многим видам млекопитающих и птиц. Что это такое? Это, если коротко, врождённая потребность  детёнышей следовать за матерью, поскольку первое, что видит малыш – это мать. Но это может быть и не мать. Неоднократно видел я в телепередачах о поведении животных утят, бегущих гуськом за катящимся мячиком, детёнышей хоря, следующих, за как за родной мамой, за изучающим инстинкт следования зоологом и другие интересные моменты. Приходилось наблюдать такие извращения в поведении животных и самому.
               Ранее, в одном из своих рассказов, я писал о трогательной дружбе лаборанта горного противочумного отряда и гусыни Дуси. Коротко повторюсь. Дуся была обменяна в одном из казахских посёлков на десять пачек индийского чая и предназначена к съедению. Лаборант Мишка всю тряскую дорогу из посёлка на базу отряда держал коробку с Дусей у себя на коленях. Вот тогда, видимо, и начались их отношения. Пятерых кур, приобретённых за чай вместе с Дусей, использовали по назначению, а Дусю отстоял лаборант.  С тех пор она везде следовала за Мишкой. Он в лабораторию – Дуся щиплет травку, постоянно держа в поле зрения дверь домика. Он прогуливается по тропинке – сзади следует Дуся. А походка у Мишки была очень своеобразная, поскольку одна его нога от рождения заметно короче другой. И вот, заложит Мишка руки за спину, и вразвалочку топает в сортир, а сзади, сложив на спине крылья, точно такой же походкой ковыляет Дуся. За кого принимала гусыня Мишку? За маму? За брата? Это так и осталось тайной. Такие вот жили в противочумном отряде два весёлых гуся …
               Второй интересный случай произошёл уже в песках, в пустыне Мойынкум. Рано утром, в понедельник, я с зоогруппой выехал на дальние точки. Дорога проходила мимо большого артезиана. Бывают такие  местечки в казахстанских пустынях. Часами едешь по утомительно серому ландшафту среди барханов и саксауловых кустов, и вдруг, за поворотом открывается вид на приличных размеров озерцо. Вокруг растут камыши, зеленеет и радует глаз травка, на воде сидят дикие утки, а в воде, как правило, водится рыба, появившаяся из икры, занесённой на лапах водоплавающими птицами. Одним словом – рай!
               На берегах таких артезианских разливов часто пасётся полудикий скот, принадлежащий местному населению и не учтённый сборщиками налогов. Вот и в тот раз по лугу медленно передвигался небольшой, десятка полтора, табунок лошадей. Я сидел справа от шофёра, верхняя часть дверцы со стеклом была снята и, сквозь гул мотора, я отчётливо услышал топот копыт. Высунувшись по пояс посмотрел назад, и увидел несущегося галопом за машиной жеребёнка. Далее было совсем интересно. Мама – кобыла, увидев, что ребёнок перепутал родню с незнакомым УАЗиком, помчалась вдогонку. Сообразив, что от гарема отбились неразумное дитя и его мамаша , за ними устремился  жеребец. Кобыла догнала малыша первая и развернула его в обратную сторону. Подскакавший жеребец хотел наказать неслуха и попытался его укусить, но получил от кобылицы удар копытами по крупу. Воссоединившаяся семья неторопливо потрусила обратно, к артезиану, а мы продолжили свой путь на дальний запад песков Мойынкум, туда, где цепью ям заполненных солёной водой заканчивается река Чу и начинается бескрайняя казахская степь Бетпакдала.

06.07.2014.