О репетициях Из несказанного -4

Из несказанного Федерико Феллини

Cовременная ситуация в мире очень напоминает мне "Репетицию оркестра" ... "

А не начинаем ли мы все сначала ? ... "

Повторение ошибок прошлого - мачеха учения ... "


Несказаницы. Что это ?
http://www.stihi.ru/2011/12/23/9481

***
Repetitio est mater studiorum
Repetition is the mother of study
Repetition is the mother of of learning
Wiederholung ist die Mutter des Studierens
Повторение мать учения

***

Репетиция оркестра

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Репетиция оркестра
Prova D'Orchestra
Жанр драма
 
Режиссёр Федерико Феллини
 
Продюсер Михаэль Фенглер
Ренцо Росселлини
 
Автор
сценария Федерико Феллини
Брунелло Ронди
 
В главныхролях

Балдуин Баас
Клара Колозимо
Рональдо Бонакки
 
Оператор Джузеппе Ротунно
 
Композитор Нино Рота
 
Кинокомпания Radiotelevisione Italiana, Daimo Cinematografica, Albatros Produktion
 
Длительность 70 мин.
 
Страна Италия — ФРГ
 
Язык итальянский
немецкий
 
Год 1978
 
IMDb ID 0079759
 
Выход фильма «Репетиция оркестра» (оригинальное название — Prova D'Orchestra)
«Репетиция оркестра» (итал. Prova D'Orchestra) — кинофильм Федерико Феллини, снятый в 1978 году.



Сюжет

Фильм снят в псевдодокументальной манере: журналист берёт интервью у музыкантов симфонического оркестра. Каждый исполнитель рассказывает о себе и своём музыкальном инструменте с особой любовью, что позже по фильму выливается контрастом с поведением некоторых исполнителей, наиболее низко стоящих во внутренней иерархии, существующей во внутреннем мире оркестра. Иерархии, где выше стоит тот, кто лучше понимает музыку. Скажем, скрипки стоят почти на самой высшей ступени, их суждения красивее, оригинальнее, обширнее, скрипачи расширяют свои суждения о музыке и о своём инструменте до философского спора и спорят между собой, тогда как, к примеру барабанщики или трубачи выступают «единым фронтом». Дирижёр там — почти бог, он король, деспот. Даже интервью у него в его комнате берётся особо, с подчёркнутым почтением и вниманием к его персоне. Ибо его понимание музыки лежит в высшей сфере — он переживает трагедию упадка классической музыки в современном мире. Выше всех стоят Арфа, Гобой, Туба и пара виолончелистов и скрипачей. Эти люди не бунтуют, а пассивно наблюдают, оглушённые рёвом разъярённых музыкантов, которые стали изображать современных людей с их тотальным нигилизмом. Особого внимания заслуживает маленький старичок — старый переписчик нот, низший в иерархии, появляющийся в самом начале, беспрекословно, как старый раб слушает дирижёра (что контрастирует с неповиновением и детским своеволием большинства музыкантов) и служит как бы сказочным провожатым оператору в те моменты, когда кино надевает маску псевдодокументалистики.

Конфликт между дирижёром и профсоюзом музыкантов, мешающим дирижёру творить музыку как следует — аллегория разложения современного общества, которое, желая всё большей и большей индивидуальной свободы, не понимает, что это может привести к беде. Этот конфликт и перерастает в дальнейшем в полнейший сюрреализм, в котором забывается сама мысль о псевдодокументалисткике. И так уже к тому времени жанр фильма менялся несколько раз, и псевдодокументалистика — лишь первый слой, инструмент, помогающий раскрыться сути этого произведения, которое язык не поворачивается назвать просто фильмом. Это Кино.

Начинается репетиция, в ходе которой развивается конфликт между дирижёром и музыкантами. Время от времени в зависимости от возникновения негативных эмоций людей раздаются глухие удары, от которых сотрясаются стены здания. Все это замечают, но стараются не обращать внимания. Во время перерыва дирижёр даёт интервью, которое обрывается, когда гаснет свет. Дирижёр отправляется продолжить репетицию и видит, что оркестр развёл хаос в помещении, устроил антидирижёрскую революцию. Часть музыкантов ставят вместо дирижёра метроном, другая часть сбрасывает его, желая не подчиняться никому, кое-кто удивлённо смотрит на происходящее, кое-кто занимается любовью под роялем, кое-кто безучастно слушает трансляцию футбольного матча по радио, а блаженная арфистка даёт интервью. В помещении постоянно падает штукатурка, но на неё, как и в первой половине репетиции, стараются не обращать внимания. В итоге на стенах появляются трещины, а затем в пробитую дыру влетает чугунный шар для сноса зданий. Обломки стены убивают арфистку (скорее всего, не ясно, что с ней), и её выносят из здания. Все в замешательстве, чем пользуется дирижёр. Предлагает продолжить репетицию. После довольно удачного отрывка музыкального произведения, дирижёр опять начинает возмущённую речь о нынешней игре музыкантов, только на этот раз музыканты его слушаются, а язык дирижёра с итальянского меняется на немецкий, экран становится чёрным и возникает ощущение, что дирижёр превратился в Гитлера. Некоторые критики считают, что таким образом Феллини посмеялся над могущей возникнуть по ходу действа (являющегося союзом кино, театра и музыки, где прославляется музыка, как благороднейшее творение человека) мысли о том, что деспотия оправдана везде. Фильм заканчивается фразой дирижёра: «Всё начнём сначала!»

В ролях

Балдуин Баас — дирижер
Клара Колозимо — арфистка
Рональдо Бонакки — фаготист
Элизабет Лаби — пианистка
Фердинандо Виллелла — виолончелист
Джованни Явароне — тубист
Давид Монселл — первая скрипка
Франческо Алуиджи — вторая скрипка
Энди Миллер — гобоист
Сибил Мостерт — флейтистка
Франко Мадзьери — трубач
Даниэле Пагани — тромбонист

Интересные факты

Фильм был снят за 16 дней. Ещё шесть недель ушло на монтаж и озвучивание.
Эта лента на редкость проста по своей сюжетной организации. Фильм-притча вызвал лавину рецензий и откликов в итальянской печати, причём каждый толковал его по-своему.

Ссылки

«Репетиция оркестра» (англ.) на сайте Internet Movie Database 
Репетиция оркестра  (англ.) на сайте allmovie 
«Репетиция оркестра» на сайте «Видеогид»
«Репетиция оркестра» на сайте «Киномания»
«Репетиция оркестра» на сайте «rodinakino.ru»
«Репетиция оркестра» на сайте «ilovecinema.ru»
Репетиция оркестра на сайте «Кинокритик»
рецензия на фильм «Репетиция оркестра» [1]

Фильмы Федерико Феллини

1950-е Огни варьете (1950) • Белый шейх (1952) • Маменькины сынки (1953) • Любовь в городе (1953) • Дорога (1954) • Мошенники (1955) • Ночи Кабирии (1957)
1960-е Сладкая жизнь (1960) • Боккаччо-70 (1962) • Восемь с половиной (1963) • Джульетта и духи (1965) • Три шага в бреду (1968) • Дневник режиссёра (1969) • Сатирикон Феллини (1969)
1970-е Клоуны (1970) • Рим (1972) • Амаркорд (1973) • Казанова Федерико Феллини (1976) • Репетиция оркестра (1978)
1980-е Город женщин (1980) • И корабль плывёт… (1983) • Джинджер и Фред (1986) • Интервью (1987)
1990-е Голос Луны (1990)
   

Источник —
Категории: Фильмы по алфавиту Фильмы 1978 года Фильмы Федерико Феллини Фильмы-притчи Фильмы Италии Фильмы ФРГ Фильмы о музыкантах


***

http://www.gazeta.ru/comments/column/lukyanov/6202721.shtml


На пороге потрясений
Федор Лукьянов о том, почему украинский кризис – только начало

04 сентября 2014, 11:20

Саммит НАТО в Уэльсе предполагался как рядовое мероприятие для обсуждения текущих вопросов, однако вмешались исторические обстоятельства. Украинский кризис будто бы повернул ход событий вспять. Почти 25 лет развития, когда альянс мучительно искал новый raison d'etre, миссию в изменившихся условиях, привели к исходной точке.

Противник вновь Москва, потенциальный театр военных действий – Европа, а декларируемая задача блока – коллективная оборона, защита государств-членов от внешней агрессии «сами знаете кого».

В той или иной форме все это будет заявлено на встрече в верхах, где Россия, представителей которой впервые за долгое время не пригласили даже на техническом уровне, будет незримо присутствовать в качестве главного действующего лица. Однако восстановление знакомых декораций не означает, что в них разыграется пьеса, привычная по второй половине ХХ века.

 
Мир на словах

За время конфликта на Украине, в который так или иначе включен практически весь мир, ценность политического высказывания сильно девальвировалась. За... ;
Несмотря на схожесть риторики и возрождение старых инстинктов, возврат к уже пройденному невозможен. НАТО скоро убедится, что мобилизация против России никак не помогает приспособиться к современным обстоятельствам и является самообманом. А в Москве поймут, что вернуться на развилку начала восьмидесятых и там просто свернуть на другой путь, гневно отвергнув указатель «Перестройка», тоже не получится – «Советский Союз light» рискует повторить путь своего реального прототипа.

Но, даже если увлечение прошлым пройдет, сценарий дальнейшей трансформации глобальной системы неясен.

С середины 1990-х годов несколько неуклюжее словосочетание «многополярный мир» превратилось в штамп. Когда-то оно появилось как попытка обозначить противовес «моменту однополярности» (выражение американского консервативного комментатора Чарльза Краутхаммера) – установлению после «холодной войны» доминирования Соединенных Штатов и их союзников. Потом превратилось в описание процессов: «пирамидальное» устройство стало давать сбои — демонстрировать неспособность регулировать все происходящее на планете и принуждать всех следовать определенной дисциплине.

Наконец, в прошлом десятилетии общим местом стало утверждение, что многополярное устройство уже де-факто создано, осталось только оформить его институционально. Причем такое мнение постепенно распространилось не только в Москве, Пекине, Претории или Париже (где, несмотря на союзнические отношения с Вашингтоном, никогда не переводились желающие оспорить его право на всеобщую гегемонию), но и в самой Америке. Там, правда, это означало не отказ от идеи лидерства, а желание «разделить бремя», адаптировать механизмы глобального управления к намного более сложной реальности.

Дискуссия была долгой, богатой и насыщенной, но из нее выпал важный элемент. История не знает примеров того, чтобы модель мирового устройства (то есть определенный баланс сил ведущих игроков, на основе которого закрепляются правила поведения) возникла сама собой, путем постепенной эволюции.

С XVII века, когда можно говорить о выходе на политическую арену государств в современном понимании, «порядок» – сначала европейский, потом мировой – устанавливался по результатам крупных военных конфликтов.

 
Саммит на втором дыхании

Сегодня в Уэльсе стартует двухдневный саммит НАТО. Эта встреча юбилейная: в этом году альянсу исполняется 65 лет. Однако членам альянса будет не до... ;
Итог войны фиксировал иерархию, и победители договаривались о том, как существовать дальше. «Порядок» сохранялся до тех пор, пока баланс не размывался. Появлялись новые возмутители спокойствия, претендовавшие на большее, разгорался очередной конфликт — и далее по той же схеме.

ХХ век ярко подтвердил эту закономерность, а заодно и продемонстрировал разницу между неудачным (версальско-вашингтонская система после Первой мировой войны) и удачным (ялтинско-потсдамская после Второй мировой) подходом к созданию модели отношений, которая гарантировала бы стабильность.

«Холодная война» была уникальным конфликтом. Хотя он и носил всеобъемлющий характер, но не перерос в прямое столкновение, а потому закончился без официально зафиксированного результата — мирного договора.

В конце 1980-х – начале 1990-х годов предпринимались попытки формализовать смену вех, например в конце 1990 года была подписана Парижская хартия для новой Европы, провозгласившая, что «эра конфронтации и раскола… закончилась… отныне наши отношения будут основываться на взаимном уважении и сотрудничестве».

Документ был преимущественно декларативным, но главное – через год после его принятия исчез ключевой подписант. Распад Советского Союза попросту отменил существовавший до этого тип отношений; договорная база, подготовленная в период двухполюсного баланса, практически обнулилась.

Произошло это не моментально. Вначале казалось, что прежние принципы можно приспособить к кардинально иным геополитическим обстоятельствам. В частности, распространив на всех полномочия организаций, которые раньше были структурами только западного сообщества – Бреттон-Вудские институты, НАТО, ВТО и т.д.

Не получилось: лекала, изготовленные для нужд группы единомышленников, не подошли крайне разнообразному миру.

А международные нормы и правила, которые лучше или хуже, но работали при клинче сверхдержав, перестали считаться обязательными, когда сверхдержава осталась одна, к тому же преисполненная веры в собственную моральную и политическую правоту.

Претенденты на пересмотр «порядка» возникли раньше, чем этот порядок сформировался. Тот факт, что тараном выступила Россия, объясним: статус Москвы в глобальной иерархии конца прошлого – начала этого века очень запутан. Сначала ее все в мире фактически считали проигравшей, хотя юридически это нигде не было зафиксировано. Примечательно, что сама Россия тогда себя в таком качестве не воспринимала, надеясь войти в сообщество «главных» на более или менее равных правах.

По мере того как незыблемость американоцентричной модели стала подвергаться сомнению, к России начали относиться все более серьезно, а сама она принялась переживать события рубежа девяностых как поражение, причем все острее и болезненнее.

Попытки «мягкого» реванша вызывали противодействие Запада, который стремился закрепить благоприятные результаты «холодной войны» — так возникла бесконечная спираль. Ее наиболее трагическое до сих пор проявление – война на Украине.

Однако неудовлетворенность России ее положением отнюдь не главная мировая проблема. В Азии созревают все условия для масштабного противостояния – тут и исторические счеты, и территориальные споры, и экономическая конкуренция, и, самое главное, шанс на фронтальное столкновение державы-гегемона (США) и державы, которую все считают претендентом на гегемонию (Китай).

Грозящее распространение зоны радикального политизированного ислама на весь Ближний Восток не приведет к появлению отдельного «полюса», но создаст крайне неблагоприятные условия для имеющихся центров. Выиграть от этого, кстати, не сможет никто: последствия ближневосточного коллапса по-разному, но угрожают всем конкурирующим за влияние мировым игрокам.

И, что уже очевидно, никак не способствуют их сплочению.

Глобального конфликта с участием держав первого ряда сегодня быть не может (для точности скажем – это крайне маловероятно), поскольку ядерный фактор пока действует. Все потенциальные участники «мировой войны» того образца, какой мы знаем из ХХ века, обладают сегодня ядерным арсеналом, достаточным если не для полного уничтожения оппонента, то для нанесения ему недопустимого ущерба.

Есть, конечно, опасения, что расшатывание основ стратегической стабильности приведет к тому, что и ядерное сдерживание перестанет восприниматься как гарантия ненападения, но это совсем уж катастрофический сценарий.

Однако нет свидетельств того, что будущий полицентричный порядок станет исключением из правила и возникнет мирно, без потрясений. Просто вместо одной большой коллизии, вероятнее всего, мир ожидает цепь локальных конфликтов. Каким образом на их основе сформируется (и сформируется ли вообще) новый баланс сил – неизвестно, но то, что нынешнее отсутствие такого баланса порождает нестабильность, сомнений не вызывает.