Ночи любви Шахразады. 27-ая и 28-ая ночи

ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ НОЧЬ

Как быстро наступила ночь…
Для юной девы вновь отрада –
Царь Шахрияр совсем не прочь
Делить с ней радости услады…
Но сказку надо продолжать,
И в лунном свете Шахразада,
Не пряча наготу и стать,
Слагает сагу в блеске злата.

- Да, напугала пери та всю челядь, но что было дальше?
- О, Повелитель, суета… В отчаянье все впали даже…
…Стряпуха вдруг пришла в себя, очнулась, но лишь на мгновенье…
Она почти сошла с ума, бормочет что-то в помутненье.
Вошёл визирь и: « О, Аллах! Что здесь случилось, что такое?»
Дрожит стряпуха – ужас, страх! Рассказ её был беспокоен.
Визирь послал за рыбаком: «Пусть поспешит иль будет хуже!»
Бедняк не медлил, он бегом примчался, ног не чуя, тут же.
Визирь, завидев рыбака, кричит и топает ногами:
- Тебя мы в яму… на века… ты издеваешься над нами?
Какую рыбу ты принёс? Откуда взял их? Место лова?
Рыбак не понял сей вопрос, в нём, словно кость, застряло слово.
И вновь пришлось закинуть сеть по приказанию вельможи…
Иначе ждёт беднягу смерть! А жизнь всегда всего дороже!
И хоть предупреждал ифрит – ловить не должен он повторно,
Авось, Аллах его простит! Исполнил волю он покорно.

Опять рыбак весь день ловил… И вновь удача! Всё, как было!
У рыбака нет больше сил... От рыб цветных в глазах рябило…
Рыбак вернулся во дворец, где ожидал визирь улова,
Чтоб разобраться, наконец, что происходит в стенах крова.
Тем временем рыбак опять ждал за улов свой разноцветный
Хотя б динаров двадцать пять… Он встал в сторонке незаметно…
Стряпуха снова, как тогда, всё сделала и вдруг – о чудо!
Опять раздвинулась стена… Явилась женщина оттуда.
Визирь дар речи потерял – не солгала ему стряпуха!
От страха долго он дрожал, как перед смертью та старуха.

Но тут рассвет будить стал мир,
Светлел над градом купол неба,
Был полон нежности эфир…
В тот миг туда попасть и мне бы…
Благословенные места
Найти не сложно в мире нашем,
Но даже пыль уже не та,
И кажется та жизнь миражем…

ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ НОЧЬ…

Чудесен солнца был восход,
Лучами яркого светила
Наполнен сад, фонтан поёт,
В ветвях щебечут птицы мило.
Всё просыпается вокруг
И только тихо на террасе…
В покоях нет рабов и слуг,
Цветы благоухают в вазе.
На ложе царственном в шелках
Царь с Шахразадой спят в обнимку…
Боясь напомнить о делах,
Визирь проходит невидимкой…
На минарете муэдзин
Пропел призыв к молитве снова…
В молельню Царь вошёл один,
Шепча молитвенное слово…

Не скоро наступила ночь –
От зноя время длится втрое…
Но всё же день уходит прочь…
Светило скрылось за горою…

- Рассказ вчерашний, помнишь ты?
О рыбах был он разноцветных…
- Так продолжай без суеты!
Не то поток лучей рассветных
Не даст закончить сказку вновь…
Наш уговор давно стал в тягость…
(И хоть в глазах его – любовь,
От этих слов на сердце тяжесть).

Визирь к султану поспешил: «О, Государь! Случилось чудо!».
Но лишь султана разозлил: «Молчать! Не то всем будет худо!»,
Хотя пошёл на кухню сам… И вновь случилось чудодейство!
Не верит он своим глазам! Быть может, это сон, злодейство?
Стена разверзлась и сквозь дым явилась женщина из плоти…
Вокруг всё стало голубым… В оцепененье все, дремоте…
Она держала трость в руке… Завидев рыб, в них ткнула тростью…
Они, в чугунном таганке… ожив, в глаза взглянули гостье.
И на вопрос, что задан был, они ответили, как надо:
- Вернёшься ты – вернёмся мы, уйдёшь – пойдём с тобою рядом.

Был дивом поражён султан, и тем, что говорили рыбы.
Он видел – это не обман, что мог возникнуть для наживы.
Султан спросил у рыбака об этом чудном месте лова…
Дорога не была близка… Визирь не проронил ни слова,
Когда султан решил один отправиться в страну чужую…
Суров бывает Господин… Храни Аллах главу седую!

Чем ближе к облакам рассвет,
Тем всё грустнее Шахразада…
Хотя причин для грусти нет,
С ней рядом тот, кому так рада
Её безгрешная душа,
Кому принадлежит до смерти…
Так, мысли чёрные глуша,
Она живёт на белом свете.