Флора и Лавра

ФЛОРА И ЛАВРА

Девятнадцать-двадцать градусов – протока.
Утром свеж и не кровав Днепра закут.
З того боку, где кувшинки да осока,
Цапли – белая и серая – живут.

На лотках недорогие помидоры.
В красном лете неприметен перелом.
Нестроенья и гражданские раздоры
Безопасны, точно змеи за стеклом.

За стеклом лежит, не знающая тлена,
Возвышается иконой над собой
Тонколикая игуменья Елена
В колокольно-пулемётный разнобой.

Монастырь стоит с пятнадцатого века.
Пепел сеялся, зверел Менгли-Гирей.
Жмётся с правой стороны музей-аптека …
Девятнадцатый, двадцатый – кто старей?

Ухмыляется змеиная головка
На экране, застывает нервный вепрь.
Процветает – и неправ, кому неловко –
Среди города нетронутая дебрь.

Где-то красная крепчает оковита –
Вон из тела или прямо в теле – вон!
Попрошайка на коляске деловита –
В кружке гривны, на ладони телефон.

Ясно-красно – хоть, быть может, напоследок –
Я растроган, хоть, извольте знать, не пьян.
Россияне украинцев – так и эдак,
И не меньше – украинцы россиян.

Кто вздыхает о Европе немолёной,
Кто скучает по холмам по семерым,
И горбатится по всей стене белёной
В бор зелёный заточённый Серафим.

Петр Апостол не звенит уже ключами.
У Николы безнадежно кроток взор.
Переглядываются, пожав плечами,
Покровители животных – Лавр и Флор.

Хмелем затканы тенистые калитки.
Астры-розы-хризантемы в цветниках.
Матерь Божия стоит, собрав пожитки,
И безмолвствует Младенец на руках.

Первоклассницы  – як Христі у намисті.
Мах-мах-мах – толпу кропит носитель риз.
За котёнком обращайся к Феоктисте,
Чёрно-беленького кличечка – Маркиз!