Библия, Бытие, глава 44

Повелел он тому, кто над домом его, говоря:
Сделай так, проверни, приказал, чтоб в течение дня,
«Вот, мужей кошели ты наполни доверху съестным
Загрузи сумы их - сколько смогут они унести.

Положи плату их сверху каждому в сумку его,
А наверх за зерно погрузи должное серебро,
Серебра кубок мой положи сверху парню в кошель",
Сделал тот человек, что ему Иосэйф ставил в цель.

Ну, а утром, чуть свет, отпустил Иосэйф всех мужей,
Также с ними ослов, вышел за город весь караван,
Они вышли из города, не успев отдалиться вообще,
Как Иосиф послал, кто в дому исполнять новый план.

«Встань, преследуй мужей и настигни их, так им скажи:
Почему же вы платите злом вот сейчас за добро?
Вот ведь кубок – есть то, из чего вино пьёт господин,
Также знайте, что он всё гадает, гадает на нём.

Зло явили вы тем, что содеяли сильным мицри».
И настиг человек их, и речи им те передал;
«О, зачем господину такое об нас-то нести?
Ведь хула совершить для рабов для твоих, чтоб был гвалт.

Серебро, что нашли мы теперь во своих кошельках,
Возвратили тебе из земли Кенаана ещё,
Так зачем нам тащить в этих серых, тяжёлых мешках,
То, что будто похитили золото иль серебро?

У кого из рабов, из твоих будет найдено что,
Тот умрёт, также мы впредь лишь станем рабами ему»,
Братья так говорили в пустыне, что солнце сожгло,
«Вот и ныне из ваших речей навсегда выношу:

У кого будет найдено что, тот моим станет после рабом,
Не виновны вы будете, тотчас отпустят всех вас»,
Братья все опустили на землю кошель каждый свой,
А затем и открыли и тот человек стал искать.

Начал со старшего он брата Рэувэйна,
Закончил младшим, в коего кошельке,
Почти вверху лежал кубок отменный
Камнями, золотом он засверкал в руке.

Те разорвали здесь свои одежды,
Навьючили поклажу каждый на осла,
И в город возвратились, бывши прежде.
Вошли все братья, также Йегуда

В Йосэйфа дом, и вот он здесь, пред ними,
Так как он ждал их, пали они ниц
На землю, поклонились господину,
«Кого я вижу, та же группа лиц!
На этот раз, что вы мне натворили?

Надеялись, что не сумею разгадать?
Такой, как я, как вы всё же наивны!?»
Решился слово молвить Йегуда:
«Что нам сказать тебе, о, Господине…

Что говорить и чем нам оправдаться?
Нашу вину нашел теперь сам Бог,
Вину за нами, господин, тебе - рабами,
Вот мы, рабы, о, господин, и мы у твоих ног.

И мы и тот, в руках чьих найден кубок».
Сказал Йосэйф: «Хула на мне – для вас такое делать!
Муж, в чьих руках пропажа лишь нашлась,
Будет рабом мне, ну а вам всем в убыль,
А вы к отцу все возвращайтесь непременно».

И подступил к нему Йегуда и сказал:
«О господин мой! Дай же рабу молвить
Во всеуслышание, вот слово, чтоб ты знал,
Не воспылает пусть твой гнев беспрекословный,

На нас рабов твоих, ведь ты нам, будто свет!
Вот господин мой вопрошал рабов своих,
Так: есть ли у вас брат или отец?
Мы отвечали, выбрав слов благих:

У нас есть престарелый уж отец,
И чадо малое, его старости сын,
Брат умер, когда был ещё юнец,
Вот так остался Биньямин от матери один.

И очень любит его Йааков,
Сказал ведь ты уже рабам своим:
Вы низведите вот его мне на поклон,
Чтоб я на него взглянуть, порадоваться им.

И мы сказали господину моему:
Не может отрок покидать отца,
И Яков говорит, что: вдруг умру,
Так, не увидев сына более лица.

Рабам своим сказал же ты: «А если не спустится
Ваш с вами младший брат, не видеть вам лица
Меня», и было, вот взошли мы,
К рабу ко твоему – вернулись в дом отца

И изложили всё ему, все речи господина,
Сказал тогда отец: Вот, возвратитесь вы,
Затем, чтобы купить съестного, чтобы было
Питать детей чем и их матерей.

Ответили: не можем мы спуститься!
Коль будет младший брат наш с нами - то в поход,
Ибо не можем мы взглянуть на мужа лице,
Когда младший не с нами брат идёт.

Сказал твой раб, отец мой, нам: «Вы знаете,
Мне родила двоих жена моя,
Ушёл, вот от меня один, сказал я – растерзали
Сынишку звери дикие, живу я их, виня.

Не видел больше я его доныне,
И если также заберёте вы и этого с лица,
Мои в могильный тлен сведёте вы седины,
Не пощадите старости вы своего отца».

Вернусь, когда к рабу тебе, отцу нам,
И отрока нет с нами, я скорблю,
В сердце отца поднимется цунами,
Привязана душа его к парню.

Умрёт отец, увидев, что нет отрока,
Сведут рабы твои отца тогда в могилу,
Не приведя домой его младшего отпрыска.
Мы честью поклялись сберечь его седины.

Твой раб, ведь пред отцом за отрока ручался,
Так говорил тогда: …не приведу к тебе,
Я грешен буду во все дни, пока скончаюсь,
Пред Богом в небесах, пред папой на земле.

Пусть вместо отрока тебе здесь остаётся,
Твой раб, а Биньямин пускай взойдёт к отцу,
Боюсь: от горя у отца и сердце разорвётся,
От зла, подвигнет жизнь его к концу».