Моё прощание с бумагой

Исчезли письма. Вслед за ними ушли в неведомую даль
все в сине-голубом седые почтальоны. Невыносимо жаль
от слова «никогда», от знания того, что лист двойной,
по школьному линованной бумаги уже не встретится со мной.
Уже не будет никогда конвертов, перевязанных тесьмою,
хранящих запахи весны и мандариновой дыша зимою,
несущих сокровенные слова, которые не скажешь вслух
И не доверишь телефону, который с виду нем, приличен, глух.
Исчезла навсегда та бережность, присущая написанному слову,
из уважения к тому, кто терпеливо ждёт, подобно рыболову,
улов из новостей, сомнений, желаний тайных и советов,
и сам весь в предвкушении сакральном начертания ответа.
Не плыть бесстрашно по волнам, не рваться парусами в небеса
бумажным кораблям и белым птицам пилотажа чудеса
не совершать. Быть может, вскоре позабудут свойства эти
простого белого листа вначале взрослые, а после не узнают дети.
Ушёл в небытие последний пункт, связующий бумагу
и пальцы рук, чеканивших на ней: алеф, омега, благо…
Так этот век простился с эрой ундервудов и гусиного пера,
и, как проснувшийся Адам, смирился с извлечением ребра.
Томятся на складах людьми покинутые, преданные книги.
Они из темноты и сырости углов являют не обложки – лики.
Им их венец к лицу. Нам наш придется впору, без сомнений -
лишённый слова и письма всегда страдает слабостью коленей.
Не приведи, Господь, нам вновь вернуться в тёмные века…
Без сокровенных встреч со словом в свете зыбком огонька
мы ощутим себя деревьями в лесу, лишённом влаги,
и вспомним беззаботное прощание с бесценностью бумаги.