Ночной лес

Когда веселый летний день,
Закончил все свои дела,
И пыл задорный, свой утратил,
Прохладе вечера, без шума,
Свое он место уступил.

Гуляя по лесной поляне
Я к лесу тихо подступил,
И перед ним остановился,
А он стоял передо мной,
Большою, темною стеной,
И чем-то, тихо занимался,

Я, молча, на него смотрел,
И понял, он готовился ко сну.
Внутри него стояла темнота,
Качались тени с ветерка,
Казалось лес, большой и сильный,
сам, убаюкивал себя,
Внутри еще порхали птицы,
Подыскивая ветви под ночлег,
Они уже не щебетали,
Чтоб не нарушить ночи бег,
Тихонько мыши прошуршали,
Отыскивая к норам путь,
На ветке, филин примостился,
Оглядывая взором, все вокруг,
И лес его спросил тихонько,
Слегка листочками шурша,
«не видно, ль там с высокой ветки,
Кто может потревожить тишину,
И помешать лесному сну?»
Ушастый филин, повертел,
Своей большою головою,
Глазами, чащу просверлил,
Потом ответил: «все УГУ!
Я за порядком присмотрю,
Спокойно спи и не томись,
а если надо, разбужу».
Ответ услышав, лес вздохнул,
И в сон, дремотный, погрузился.
Немного времени прождав,
И убедившись, что уснул,
Лес – великан,
и сосен кроны не шумят,
по лесу пробежался еж,
фырча сердито, от того
что день-деньской, пока светло,
он все проспал,
и вот теперь, один, голодный,
ногами топая, как слон,
он ходит, ищет, что поесть,
чтоб никому не надоесть,
или с ежами в круг собравшись,
прислушаться, внезапно замолчав,
свои дыханья затаив,
услышать, что вокруг творится,
в заснувшем поздним вечером, лесу.
Вослед за ними, тоже я,
стараясь шума избежать,
и с головою, в тишину,
как в омут тихий, погрузиться,
от звуков, мира отрешившись,
на старенький присел пенек,
что вместо стула был в лесу,
глаза прикрыл, тихонько замирая,
и душу неспокойную свою,
душе чуть дремлющего леса,
с надеждою, навстречу я открыл,
ее, природной тишиною очищая.