Про Луку Петровича

Ранним весенним утром Лука Петрович решил стать литератором.
Прозаиком или поэтом- не важно.
Главное, что фамилия у него была очень раскрученная, а бренд в наше время- половина успеха.
По отцу Лука Петрович был Пушкиным, а по матушке и вовсе Достоевским.
И так, и так- везде профит обещал быть.
В семь ноль-ноль остро заточенное гусиное перо лежало возле белого
тетрадного листочка, а древняя чернильница заправлена до краёв.
Для начала Петрович (я буду называть его так, если позволите) решил ударить по лирике.
Но перо царапало бумагу, чернила измазали весь стол и треники Петровича, поэтому были выброшены на свалку истории.
Пришлось ему по старинке сесть за компьютер, и набирать текст клавой.
Пять минут размышлений, и родилось начало:

В небе кречет, в поле мышка,
Лесом вдаль идёт Топтыжка-
Мир животный превелик.
Был я юн, теперь старик...

Петрович довольно улыбнулся, почесал за ухом, и пошёл на кухню.
Холодное пиво он явно заслужил. После пары бокалов в голове у него образовалась ясность, вдохновение прямо так и погнало его к компьютеру. И вот, родились новые строчки, которые ему настолько понравились, что он станцевал "цыганочку с выходом".
Он умел её танцевать, уж поверьте!
Я и сам бы так сделал на радостях, если бы придумал такие строки:

Велик человече в гордыни своей,
И низок поэтому очень.
В пустыне с небес раздаётся: "Налей!"
Но пить не хватает уж мочи...

Конечно же, Петрович не до конца понял, в чём философия его творения. Но ведь есть же она, эта философия и психологизм! Он чувствовал это.
Духовность, борение духа, переживания.
"...Не хватает мочи..." Такое должно понравиться читателям,-
размышлял "Фёдор Михайлович" по материнской линии.
Утро явно задалось, стихи получались всё лучше и лучше.
Пусть всего два, но вот же они, готовые к изданию!
Лука, который, как мы помним, Петрович, продолжил ковать победу, и ударил по пейзажной лирике:

Горизонт в ослепительном свете,
Градом сыпало небо в меня.
Хорошо отдыхалось в кювете
На исходе июльского дня.
Где-то птицы щебечут игриво,
Кто-то белок гоняет в лесу.
Изумительно умный, на диво,
Я лежу, ковыряясь в носу...

За окном смеркалось, и Лука Петрович Пушкин, позёвывая, пошаркал спать.
Завтра ему предстояло быть Достоевским.