Ты.. данность

Ты (Повесть о ненастоящем человеке) Из книги жалоб и предложений пьяного хакера # Если тебе сломали ось, это хороший повод перевернуть мир. ***Данность Олдос Хаксли хакнул Вудстоком Восток. Когда предает пространство, остается время. Когда сдает время, выручает память. Если зачищают память, шальными толчками, как молодой волк на первой охоте прорывается любовь. Она ворошила осенние листья носиком кроссовка, расчищая до чернил земли небольшой пятачок осени, и, не произнося ни слова, спрашивала: -И что, совсем ничего нельзя исправить? Где то вдали послышались раскаты грома. -Понятно, опять сами… Сохм...Сохм…Сохм…Сохм… У ног упала еще зеленая сосновая шишка. Белки в этом лесу страдали синдромом гуманизма и были патологически человеколюбимыми. - Проращу зёрнышки, посажу бор, сосновый сад и с этого начнём искать память. На следующий вечер под соснами уже пели дрозды о чем-то своём, нанизывая на зрачок летящие осенние листья. Только одно зёрнышко не отозвалось и не проросло. Оно и стало точкой отсчета. Удавшееся радостно, но скучно. Только неудача привлекает диггера в стадии сталкера. В такой дороге не спрашивают : любишь ли ты. А только говорят. Что осень еще впереди. Если помнят первые угли и жар. Дыханий и слёз. Ведь слёзы не только когда больно. Когда душе мало места. Чтобы не порвать халатик шкурки, приходят стихи или слёзы, вечер или память о нём. Когда еще было стекольное время, а не песочное. Нельзя говорить о любимом человеке словами, о нем нужно переводить небо. Но иногда приходится словами, хотя иногда не бывает и их. Но даже в тишине, в повороте головы, угле падения тени от ресниц и даже в последней сбежавшей морщине,- все молчит и дышит только туда. Потому что остальное существует только по этой причине... Утренняя пробежка трусцой по сайтам новостей опять довела память до тахикардии. Любимую страну, хранимую им, распинали между тремя стихиями – огня, воды и слова. Радиация времени уже ползла по карте мира, как чернильное пятно по промокашке. Слуги искусств, незримо разделившиеся на два лагеря, канатом перетягивали живое время то вправо, то влево. Сбитая центробежность, служившая раньше ветром осей жизни, приобрела качество янтаря. С одной стороны это были сосновые слёзы, с другой -бездушное украшение с уснувшими насекомыми. Кресты сменились мушками, электроны кварками, а души желаниями. Эгрегор семьи, как самый противоречивый рухнул первым. Остался клин материнства и щит авантюризма, единственные, которые выводили русскую безалаберную барыню на самую кривую, но самую добрую дорогу. Нация держится землёй на генералах, временем на солдатах, и Домом, на тех кто их любит и ждёт, с любого поражения и лазарета. Икона солнца закатилась в этот вечер еще на две минуты раньше. Религии не придуманы, надуманы, чтобы управлять игрой ума на арене сердца. Можно научиться думать, но любить… Навыки сердца приходят через корни слов в снах. А потом прорастают основами жизни, вырванными у искусства. Кто не смог постичь тайну этого, стал сочинять религии, то ли в отместку, то ли от скуки. Но не для человека и не о нем. Это руководство по созданию идеалов, холодных и жёстких, а надо бы - черную кассу взаимопомощи в форс мажорных ситуациях. Не милицию крестов, а службу спасения друзей. Разница между религиями только в том, перед кем разбивать лоб : крестом или полумесяцем, когда мысль вьется вечной последней сигаретой в невозможности изменить боль или хотя бы привыкнуть к ней. Сострадание плещется рыбкой участия в яме лишений. Значит правила вселенской игры по выжиганию из рабов их маленьких капелек тепла, создано на поражение последних, как посмешище беспрекословной красоты природы у ног его царя. Муравьиное счастье дольше нашей жизни. Она всю дорогу в мелочах, попадавшихся на глаза .искала его немые письма или знаки о времени из четвертого уровня встреч. Он спасал людей, снимая их с крестов религий, войн и вечной рефлексии пустоты, когда рядом нет одного единственного человека. В молчании которого спит душа мира и просыпается солнце. Снятым с крестов он стелил под ноги любовь, которая рассыпана вокруг нас, как снег в январе. Просто её не видно, а ему дали особый дар: чувствовать запах о ней и раздаривать её ветрам. Она просто знала, что он есть. Не может не быть ,раз она ждёт. Так ждут вечера, чтобы понять, что и в этот день ты так и не стал человеком, а остался ребенком, ждут, чтобы завалиться с книжкой или с мечтой в обнимку и не пожалеть, что времени всё меньше.