Маленький Вадик

"Эту песню придумал некто
Никогда не бывавший в море
Но поется в ней лишь о море
И на судне её поймут..."
К. Шербаков


Маленький Вадик сидел на подоконнике и смотрел в вечернее небо. Сегодня было тихо. Лишь на другом конце города виднелись чёрные столбы дыма. Ни выстрелов, ни вертолетов, ни сирены. А, значит, можно спокойно сидеть, смотреть, и не бежать прятаться к дяде Петру в погреб. Близилась полночь. Вадик был один дома.

Вадик сидел и думал о том, как же сильно за последний год изменилась его маленькая жизнь. Он вместе с родителями переехал в Донецк зимой под новый год. Дело в том, что папа Вадика был инженер горнодобывающей промышленности и работал в Институте Горного дела в Новосибирском Академгородке. Когда началась реформа Академии Наук папа попал под сокращение. Всё лето папа пытался найти работу, но безуспешно. А осенью папин однокурсник, работавший всё время после института в донецких шахтах, написал, что здесь требуется инженер, и семья Вадика переехала.

Вроде бы, начали обустраиваться на новом месте. Вадик стал ходить в школу, папа – работать, а мама сначала решила на работу не выходить, помочь сыну и мужу привыкнуть к новой жизни. Из друзей в Донецке у семьи был только дядя Вадим, папин однокурсник, тетя Лиля, его жена, и их дети Саша 15 лет и трехлетняя Софийка.

Поначалу Вадику было сложновато. Учителя другие, учебники другие, да ещё и украинский язык раз в неделю, который ребята учили уже год. Но постепенно жизнь налаживалась. У Вадика появились друзья среди мальчишек, и даже он стал ходить в баскетбольную секцию.

Но стала с осени нарастать Тревога вокруг. Словно грозовая туча она нависла над городом Донецком и над всей Украиной, где жил сейчас Вадик с папой и мамой. Родители всё чаще и чаще включали телевизор, а потом что-то обсуждали приглушенными голосами, бывало даже всю ночь напролет. Говорили о том, что украинцы с русскими теперь враги, и что скоро будет война.

Как-то вечером папа рассорился с дядей Вадимом, кричал на него, обзывал бандеровской крысой, а через неделю папа откуда-то достал камуфляжную одежду и ушел в ополчение. Мама вышла на одну работу - уборщицей, потом – ещё на одну, санитаркой в больнице. И Вадик стал хозяином в доме, как он себя называл.  Взрослые вокруг стали хмурыми и резкими, и непрерывно боязливо оглядывались на небо. На улицу Вадика перестали пускать. В школу их вместе с Сашей провожал дядя Вадим, а потом встречал и отводил домой. Там Вадик готовил обед и ужин (его мама научила варить макароны и картошку), смотрел телевизор, читал иногда книги и ждал маму. В чем-то маленькому Вадику нравилась такая жизнь. Никто не стоит над душой, сам решаешь, когда тебе делать уроки, когда ложиться спать. Только грустно без папы, и мама приходит домой усталая и молчаливая, а иногда вообще по двое суток не приходит, когда у неё дежурства. Иногда Вадик ходил к тетя Лиле в соседний подъезд, играл там с Сашей, иногда помогал тёте Лиле, сидел с Софийкой, или помогал им готовить ужин, и там же ужинал.

В тот вечер Вадик сидел на окне и читал книжку, которую подарил ему прадедушка перед смертью, «Тимур и его команда». Он раньше не сильно обращал не неё внимание, у него было много других цветных больших книжек с яркими картинками про автомобили, про оружие, про корабли, а эта – была блеклая и выцветшая и совсем без картинок. А тут вот взял, потому что другие уже наскучили и увлекся. И даже стал воображать, как сделает компьютерную игру с участием героев. И там ещё обязательно будет его папа, он сам и его дед. А ещё они с дружной командой Тимура полетят в Москву на олимпийские игры и там будут раскрывать тайный заговор террористов-смертников, и потом полетят в космос на Марс, и будут строить там новую космическую  станцию…

Но тут вдруг он услышал тихий стук в дверь.
 - Вадик! А мама дома? Это тётя Лиля
 Вадик открыл дверь.
 - Вадик! Ты один? А мама где?
 - Мама на работе, дежурит.
 - А вам чего, Тетя Лиля?
 - А я лекарства хотела попросить. У Софийки ангина, температура 39. А Скорая не едет. Путиловку опять бомбили, три пятиэтажки разрушено, частный сектор горит, все бригады там.

Вадик принес тете Лиле домашнюю аптечку. Тетя взяла какие-то коробочки, и сказала:
 - Скажи маме: я взяла Нурофен, бутылек Люголя и антибиотик Амоксклав детский. Ой, Что делается, что делается, что в мире творится! ребенок болеет, а лечить некому…, никому не нужен, болей себе на здоровье, мучайся….
Тетя Лиля присела на край дивана спиной к Вадику, и он увидел, как крупные слезы капают из её глаз на деревянную ручку.
-Но мы выстоим! Нельзя сдаваться! Они нас топят, но мы выплывем! У нас будет Республика! У нас все будет свое, ещё лучше, чем в России, у нас и своя Олимпиада будет, вот увидишь!
Вадик распрямил плечи и, в полной мере почувствав себя взрослым, сказал низким голосом, пытаясь подражать папиному басу:
 - Да Вы не расстраивайтесь, тетя Лиля,ничего, всякое бывает! Мой дед тоже в войну рос и дифтерией болел, а вырос вон какой огромный! И софийка поправится, не переживайте! Если что нужно, я приду помогу – обращайтесь!
 - Ой. Да что ты Вадик, ты лучше сам спать ложись, мы уж без тебя справимся как-нибудь!

Тетя Лиля ушла, но в эту ночь Вадику почему-то совсем не хотелоь спать. Хотелось в полной мере почувствовать себя героем, хотелось обязательно кому-нибудь помочь, кого-нибудь спасти, кому-нибудь облегчить жизнь. Но, кроме тети Цили помогать сегоня носью было некому. Он снова уселся на подоконник и стал смотреть на черное небо. Как здорово, что сегодня не бомбят и не надо бежать в подвал!