Сон в летнюю ночь

Мне снился сон,
Что я в ООН
И должен выступать,
И подают мне ноутбук,
Где речь, что мне читать.
Влез на трибуну, не пойму,
Что должен я прочесть
Слова и буквы все слилось
Аз, буки, веди, есть…
Хоть смысла я не понимал,
Но бред тот прочитал,
И тут же восхищенный зал
Мне зарукоплескал.
Лишь от трибуны отошел,
И тут же Нуланд прет,
И заменяет ей лицо
Улыбкой жуткий рот,
Меня пытается  обнять
И больно в пах мне бьет,
И шепчет, что мои слова
Ее бросали в пот.
Я вижу туфли у нее,
Копыта как у коз
И показалось, что в меху
Все выше до волос…
И говорит,- Вот от НЕГО
Вам деньги и почет,
Копыто вверх летит ее
И по лбу меня хлоп.
И вижу я, со стороны,
В том месте, больно где,
Растет ужасный страшный рог,
И тошно стало мне.
Не помню, как мы разошлись
Я кажется, блевал,
И вроде гнусно хохотал
Большой ООНский зал.
Еще в себя я не пришел,
А Эштон тут как тут,
И сразу лезет обнимать,
А хвост ее как кнут.
И сильно хлещет по спине
Аж кожа разошлась…
И кобчик мой горит в огне
И боль такая – страсть.
Смотрю опять со стороны,
И господи прости,
Я вижу, крысий хвост растет
Невиданной длины…

Что после творилось не передать,
В ООН веселилась всего мира знать.
Носился там Клинтон - серый барбос,
Сморщенным чем-то пихал всем под нос.
У бара стояла Клинтон мадама
И кровь людскую пила из бокала.
Шел от крови терпкий запах пустыни,
Горкой лежали головы дыни.
С кровью в бокале бегал  Обама
И предлагал всем –Попробуй "Степная".
Колин с пробирки давал порошок,
Нюхали и под язык клали чтоб.
В обе ноздри мне его напихал
Все закружилось…
Рядом Олбрайт.
С ней обнявшись и дико кружась
Изобразили мы танго двух жаб,
Все от восторга пердя и кривляясь
Нами, конечно же восхищались.
Киссинджер старый прочел три проклятья,
Стали срывать они все с себя платья…
Я вмиг подох от такого кошмара,
Но там же вновь родила меня мама.
Воя я весь червяком извивался,
Трудно из трупа на свет вновь являться,
От боли с овчинку мне небо стало,
Жизнь пред глазами вся пробежала…

Пили и ели из серебра,
А изо рта шел запах дерьма,
Пили бургундское, рейнское пили,
А вкус такой, как блевотой поили.
Ночью купались в бассейне у Псаки,
Помнится в нем были чистые ссаки.
В них растворяясь я задыхался
И из бассейна наверх выбирался.
Сверху уродец родной и милый
Бил по башке мне клешнею красивой.
Видно со страха лицо стало маской
Уши обвисли и вылезли глазки.
Я всем безбожно и яростно врал,
Псаки бледнела, а ОН хохотал…
Сексом я с кем-то бесполым занялся,
Член бородавками стал покрываться…
Вспомнил бы дальше, но не могу
Кожа гусиной стала во рту.
………………………………………

Утром проснулся мокрый, в поту
Спину и лоб себе яростно тру,
Кажется гладко,
все в полном порядке,
Надо ж присниться такой неурядке.
Я успокоился, перекрестился,
Все позабыл,
На метро покатился,
Что б на работу не опоздать,
Там-то мне порки не избежать.
Еду в вагоне, все хорошо
Чувствую рядом сограждан плечо.
Едет мужик он с помелья, наверное,
Рожу в газету воткнул неуверенно.
Глянул в газету…
И обожгло -
На всю страницу мое лицо
Ниже слова, то, что я предложил
Спасет Россию и Западный мир
«…что бы над всею Россией
Наноговно распылили,
Русские станут тогда краснокожи…»,
Что будет дальше вы знаете то же,
Нет?
Телевизор включите,
Вестерны их посмотрите.