Выросшим детям Рима

Когда-то давно, должно быть, во время Оно,
Мы считали мечту важнее любого закона,
А соловьев, поющих для нас из леса
Ценили вовсе не за сырье для деликатеса.

Мы хотели странствий и чуть было не уплыли
За золотым руном, манившим легендой нас, а не блеском.
Неужели теперь мы все это позабыли,
Выкинули с бутылкой в море - и не было, дескать?

Теперь мы, почтенные граждане, чтим духовные скрепы,
Соблюдаем закон, нарушая же - платим штрафы,
Вкладываемся в украшенье фамильных склепов
И не особо жалуем удостоенных кенотафа.

Наши кумиры сегодня не лепят из воска крылья,
А считаются мастерами только по части пиршеств.
Их обожают гетеры, пускай и лишь из
Стремленья к сокровищам, что они скопили.

И мы тоже гетерами местными не забыты,
А иной раз экзотики ради имеем и парий,
Так что ревнивыми женами посланные следопыты
Без труда найдут наши следы, ведущие в лупанарий.

Мы, считавшие риск тем, что нас отличает от обезьяны,
Более не рискуем, опасаясь ни с чем остаться.
Мы повзрослели, скурвились и теперь, друзья, мы -
Те, кого сами же презирали в -надцать.

Мы считали жизнь аналогией гонки на колесницах
И, заботясь о том, не погнулись ли спицы,
Приструнили коней, через борт перегнувшись пузом,
В результате чего колесницы в грязи заскользили юзом.

Мы решили, пока не засохнет грязь, объявить тайм-аут,
Предсказанье погоды оракулом слепо приняв на веру.
Но оракул запутался в звездах, и вот нас уже обгоняют
Те, кто учился ходить, когда мы штудировали Гомера.

"Ну и пусть!" - бросите вы в сердцах, поплевав под ноги, -
"Зато у нас с вами холёней кони, богаче расшиты тоги,
Зато у нас позолотой щедро украшены колесницы".
И окажетесь правы лишь потому, что вы  все - патриции.

Да, пусть мы не добились триумфа, места на пьедестале,
Зато наши кони холёны, а мы сами - иконы стиля.

Скажите, друзья, как давно мы такими стали?
Или вы это тоже нечаянно пропустили?