***

Разлился тысячелистник молоком по пустырю.
Плющ увил зеленой прядью хмурый лик монастырю.

Серый день устало лижет православные кресты.
На нехоженой тропинке стерегу. .. Придешь ли ты?

Уж вечор зарею алой сжег тягучий летний день.
Ах, вон вроде промелькнуло! Не твоя ли это тень?

Терпеливо дожидаю... Мысли вьются чехардой:
- Вот бы тронуть грудь девичью повлажневшею рукой!

И монаший скромный облик сбить с пречистого пути.
Поцелуями до боли стыд твой к дьяволу смести.

Знаю – строгость не помеха, коль созрела для любви.
Даже псы в году два раза обрываются с цепи.

Если в чреве полыхнуло, всё девицам нипочем.
Сквозь любую щель пролезут; в платье хоть, хоть нагишом.

Ах, Святая Магдалина! Ай, спасибочко тебе!
Слышу шорох опасливый по невидимой тропе.

Молоком тысячелистник отпоет девичью честь.
Бремя роженицы скорой эти травы будут несть.

В темноте глядят с укором монастырские кресты.
Рази ж чем я виноватый, коль сама прикралась ты?