Алексей Селиванов. Одиночество

И в центре одиночества – старик.
Он, говорят, ко многому привык.
Восьмидесяти лет, а, может, больше.
Себя он помнит лишь в боях за Польшу.

Всё остальное вырубил под корень,
Всё напрочь позабыл, как говорят, под кол.
- А как фамилия твоя-то,
дядя Коля?
- Моя?
 – он спросит. –
А, кажись Петров.

Зять взял – соорудил ему курень.
И пень поставил. Очень крепкий пень.
Метнул и шубу из бараньих шкур.
Старик слепой.
Совсем не видит кур.

А семечки на солнце просыхают.
Старик не в лад руками трепыхает
И знает, что не в лад, но трепыхает.
И чувствует, но всё же кур
ругает.
Петух отступит лишь на шаг –
поёт,
А куры продолжают –
пир идёт,
Как говорят в народе –
пир горой.
А с огорода
Зять пришёл с серьгой
И стукнул старика в плечо:
- Ты чо, дед, смотришь!
Иль вообще ни чо!

Кы-ы-шь, пошли!
И саданул ногой.
Стоит,
Интересуется серьгой,
А заодно и ухом.
По прозвищу – Цыган,
По делу – Бляха Муха…

Нет старику печальнее на свете,
Чем не видеть,
Так, где же куры эти.

И никого не спросишь…