Не нарисованное

Я лишь умею описать словами,
Мой дар - не рисовать, не петь, не танцевать.
Я не умею свитера плести руками,
Как не могу я в обществе бесцельно промолчать.

Умело говорю с людьми о людях
И спорю я и с поводом и без.
Изобразить же лодку на приблудьях
Могу я только устно, как и летний лес.

Не буду я про "парус одинокий",
Не буду про зеленые леса.
Представьте доску, выгнутую внутрь,
Что глубиной с любимого глаза.

Она бездонна? Вы не видите в ней звезды?
Возможно да, но все ж, скорее, нет.
Я не могу поверить так серьезно,
Что кто-то думает "в глазах тех блещет свет".

Представьте лодку дерева, что цвет темнее ночи.
Представьте, что сквозь ил она плывет.
Стоячая вода в реке той не промоет очи,
Ведь уж сто лет, как та "почти", на издыхание живет.

Забудь про лодку, ну ее... К тому же,
Думаю о людях все равно.
Про те глаза, про мысль: "он простужен?",
Про то, что было очень уж давно,

Про те прогулки, что случались с нами,
Про разговоры ночи напролет,
Про встречи странные, свидания с цветами,
Про то, как ненавижу я тот год.

Любить и быть всегда любимым -
Вот миф, что никогда мне не понять.
Как можно быть таким наивным,
Чтоб за другими душу приходилось вычищать?

Чтоб совесть мучила, чтоб слезы были ливнем,
Что любит так пролиться в знойный час.
Чтоб не было когда сказать: "так будь счастливым",
И чтобы не хотелось счастье это людям показать.