Календарь поэзии. 15 июля

15 июля — день рождения П.С. Бобрищева -Пушкина.

Павел Сергеевич родился 15 июля 1802 года в дворянской семье в Московской губернии.
Отец — помещик Алексинского уезда Тульской губернии (с. Егнышевка) отставной полковник Сергей Павлович Бобрищев-Пушкин; мать — Наталья Николаевна Озерова.
Павел Сергеевич получил домашнее воспитание, учился в Пансионе Московского университета. В пансионе начал писать стихи и басни, которые в 1817 году были напечатаны в альманахе «Каллиопа».
31 января 1818 года поступил на учёбу в Московское училище колонновожатых. 10 марта 1819 года вместе с братом выпущен из училища в звании прапорщик.  В 1819 году читал лекции по полевой фортификации в Училище колонновожатых. В апреле 1820 года командирован из Главной квартиры 2 армии на топографическую съемку Подольской губернии, где находился 4 года. 2 апреля 1822 года произведён в подпоручики. 10 июля 1822 года за топографическую съёмку награждён орденом Святой Анны IV степени.
В 1824 году преподавал математику топографам при Главной квартире 2-й армии. В 1825 году читал лекции по математике в учебном заведении для подпрапорщиков 2-й армии. 29 марта 1825 года произведён в поручики. Поручик квартирмейстерской части 2-й армии.
 Бобрищев-Пушкин вступил в Южное тайное общество в 1822 году. П. И. Пестель, предчувствуя раскрытие заговора, попросил братьев Бобрищевых-Пушкиных зарыть в землю в своём имении Кирнавовке «Русскую правду». Братья при участии Н. Ф. Заикина зарыли «Русскую правду» «под берег придорожной канавы». А. П. Юшневский настойчиво требовал уничтожения «Русской Правды». Братья сообщили А. П. Юшневскому, что они сожгли «Русскую правду».
«Русскую правду» выкопали в 1826 году во время следствия. Кто её нашел и передал Следственной комиссии — неизвестно.
Арестован 8 января 1826 года в Тульчине по приказу от 30 декабря 1825 года. 16 января 1826 года доставлен в Санкт-Петербург на главную гауптвахту. В тот же день переведён в Петропавловскую крепость.
Осужден по IV разряду. 10 июля 1826 года приговорен к каторжным работам сроком на 12 лет. 22 августа 1826 года срок каторги сокращен до 8 лет
 27 января 1827 года отправлен из Петропавловской крепости в Сибирь. Прибыл в Читинский острог 17 марта 1827 года. Прибыл в Петровский завод в сентябре 1830 года. В «каторжной академии» создал религиозную «конгрегацию», читал курс высшей математики. Занимался философией. В Читинском остроге написал статью о происхождении слова. Работал столяром, закройщиком.
Басни «Брага», «Кляча, дрова и дровни» распространились среди местного населения.
 Бобрищев -Пушкин был освобожден указом от 8 ноября 1832 года. Обращен на поселение в Верхоленск, а затем в Красноярск для ухода за душевнобольным братом.
Указом от 6 декабря 1839 года разрешено переехать в Тобольск — брат был помещён в дом для умалишенных в Тобольске. Увлёкся гомеопатией, за что был прозван «гомеопат». Жил в доме декабриста П. Н. Свистунова. Лечил крестьян и чиновников. Для выезда к больным завёл лошадь, которую местные жители прозвали «Конёк-Горбунок».
В Тобольске во время эпидемии 1848 года вместе с М. А. Фонвизиным лечил людей от холеры. Оказал помощь примерно 700 больным. Помогал местным жителям в проектировке домов, составлении планов, смет.
Продолжал сочинять басни, писал и лирические стихи с христианским оттенком.
 
11 января 1856 года по высочайшему повелению разрешено вернуться в Тульскую губернию в имение сестры. Выехали вместе с братом из Тобольска 1 февраля 1856 года. Прибыли в село Коростино 31 марта 1856 года.
Павел Сергеевич умер в Москве 13 февраля 1865 года в доме Н. Д. фон Визиной-Пущиной.
Похоронен на Ваганьковском кладбище.
 




Изгнанник к своим родителям

    Друзья! есть Бог, есть наше счастье,
Не в здешнем мире – в небесах.
Бог в страждущих живёт душах;
Пройдёт мгновенное ненастье,
Чтоб нам явить светлее день,
Когда дойдёт до жданной меты, –
Как резкая в картине тень,
Бросает живость на предметы
И краски выдаёт ясней.
    Итак, друзья мои любезны,
Оставим ропот бесполезный;
У Дародателя людей
Испросим к подвигам терпенье;
Надеждой души оживим,
Доколе в вечные селенья
Душой свободной не взлетим.
Блажен, кто в сей земле страстей
На нивах сердца сеял слёзы:
Тому ни бури, ни морозы
В день жатвы той не повредят,
Но к новой жизни возвратят
В скорбях посеянные слёзы.
Вы не печальтесь обо мне,
Друзья мне сердцем и душою,
Я не знаком ещё с тоскою,
Живя изгнанником в стране.
Благодарю Творца стократно,
Не жажду в мире ничего
И предаюся безвозвратно
Я в милосердие Его.
И лишь о вас души тревога,
Лишь одного прошу у Бога,
Чтобы спокойны были вы;
А я из дальней сей страны,
Исполняся святой отваги,
Одушевлю сей лист бумаги,
Сыновним чувством напою,
На милу родину пошлю,
Тем усладив разлуку нашу,
И в вашу горестную чашу
Хоть каплю радости волью.

1827, Чита
Брага

               Крестьянин молодой,
По древнему обыкновенью дедов,
                        Весеннею порой
Собрался угостить своих соседов
                        На праздник храмовой
И для того сварил, недели за две, браги
                        Две полные корчаги
И, в бочку влив, закупорил гвоздём,
С той мыслью, чтоб она путём
               Ко праздничному дню осела.
Ан вышло не по нём, как на беду, всё дело,
И словно как над ним лукавый подшутил:
Во-первых, солоду в неё переложил,
А во-вторых, вина и та, что слишком много
               Он в бочку чересчур налил
И что закупорил он слишком строго,
Не сделавши нигде отверстий в ней.
Но как бы ни было, не знаю, сколько дней
Пробывши взаперти, так брага забродила,
Что удали такой и пиву б впору было;
А как наспёрся дух и набралася сила,
               Стеснённая со всех сторон,
Гвоздь верхний вышибла она из бочки вон
И, клубом пеняся, в отверстье побежала!..
               Увидев то, крестьянин мой:
«Постой же, – говорит, – я справлюся с тобой,
На гвоздь один надежды видно мало!»
Сказав, по-прежнему закупорил гвоздём,
А сверх того ещё для подкрепленья
Он бочку обтянул железным обручём.
«Теперь не вырвешься, прошу прощенья!»
Сказал он, отходя от бочки прочь.
Но дело не по нём сбылося снова.
Он и не ждал себе несчастия такого:
                        Перестоявши ночь,
Сильнее прежнего зашевелилась брага,
Вспузырилась, сперлась и, весь собравши дух,
                        Отколь взялась отвага,
Вон вышибла не гвоздь, а целый круг
И потекла по погребу ручьями!..
Крестьянин ахнул мой, всплеснул руками,
Когда пришёл поутру навестить,
Увидев в погребе такое разрушенье;
                        А некого бранить...
                 На праздники без угощенья
Остался он по милости своей.
А если бы крестьянин был умней
И сколько надобно дал браге бы свободы, –
И сам бы с брагой был для праздничных он дней,
И бочки разрывать не довелось бы ей.

Своё всегда возьмёт закон природы.

1829


Шахматы

Однажды шахматы по воле игроков
По шахматной доске, болтая вздор, слонялись
      И между прочих пустяков
      Друг перед дружкой величались:
                      Слон
            Хвастался, что он,
      Вблизи царя и ферзи стоя,
Не знает ни на час себе покоя,
      Трудясь для общего добра, –
                И что одним
                Лишь им
      Вся держится игра.
      Ладья кричит всем без умолку,
Что, окроме её, ни в ком нет толку,
      А конь – старинный хват –
      Кричит, как будто на подряд,
Что он ни в чём, нигде препятствия не знает,
      Что, говоря нередко «мат»,
По головам и ферзей и слонов шагает,
      И, словом, все – и пешки, и кони,
         Слоны, и ферзи, и ладьи
         Без всякой совести свои
      Друг перед дружкою заслуги выставляли
         И верно б так кричали
         И спорили до сей поры,
         А может быть, без дела стоя
На шахматной доске, крик подняли б и втрое, –
         Но, к счастию, с концом игры
      Хозяин кончил их и хвастовство пустое,
      А вместе с ними дал и добрый нам урок:
         Он положил их всех в один мешок.

1830-е годы