Монолог

перед  «Троицей» Андрея  Рублева


У иконы  Рублева безмолвно стою.
Перед  «Троицей» мыслей  своих не таю.

Мессианство и  жертва - земные черты…
На Земле ли, Господь, появился и ты?

Ты родился, мне мнится, в шатре на кошме.
Те  шатры  кочевые  знакомы и мне…

Я беседую с ангелом (Богом? Творцом?)
На  своем  языке, на привычно-земном.

Я не мастер бессловных, безмолвных бесед:
Вместо «трапезы» -  употребляю обед.

Вижу в  жертвенной  чаше  я мясо агнца.
А по-нашему, жертвой  была бы  овца.

На Голгофе умрет и  божественный Сын…
Не напрасна ли жертва, Владыка, прикинь?

Не спасет человечество страшная  казнь.
Станет вера в Христа – как товар напоказ.

Станут модой  блудниц и молитва, и крест.
Поведут к  феодалам наивных невест.

Не земле же  разверзнется  атомный  ад -
 В  Хиросиме  мильоны  невинных сгорят …

Нет, не  спас человека  евангельский  свет.
Не губите Христа! – мой  наивный  совет!

Я очнулся в  музее… Умолк монолог.
И не знаю, не знаю – услышал ли Бог…