Загадка раздвоения сальери

Сегодня, чувствую я, вновь
Не к часу будет, не на месте.
Открыт, как поздняя любовь,
Как лести жаждущий для мести.

Подарком сказочным яви;т.
Себя опять, того не зная,
Что это он во мне горит,
Пока хочу и разрешаю.

Его придумал, как игру,
Году, примерно, на тридцатом,
Дал биографию в миру
И окрестил легко Моц;ртом.

Я, как безумный Франкенштейн,
Себе же создал конкурента
Для ублажения ушей
Новаторов из полусвета.

Сам «академию» писал,
Тем популярность не теряя,
А штучки модные связал
Я с Амадеем. Всё – играя.

Он жил во мне и позволял
Расслабиться вне рамок стиля –
Творил Сальери, мир не зля,
В тени фонтана юной силы.

Наставником я был для всех,
А позже другом откровенным.
Ему положенный успех
Докладывался мне мгновенно.

Он рос, как пил чудной состав!
Ему определил я ренту.
Порой, его рукой писав,
Был чувством юности согретым.

Что хуже, мог забыть вернуть
Себя в Антонио обратно.
Не помнил риск, и мог ввернуть
Словцо для сердца шпагой ратной.

Развязка близится. Мой сан,
Почёт и верность всем устоям
Уже связали голоса
С судьбой повесы непростою.

Мне покровительство в укор,
Хотя талант призн;н и ценен.
Уж больно смел и слишком скор.
Кроме меня, лишь он на сцене.

Не чтит корону, в вере мал –
Я горд был этого урона –
Масонов тронул, власть смеял –
И мне постыли эти лона.

Но мне нельзя, обет давал.
Я строг и в жизни, и в искусстве.
Могу одно – спустясь в подвал,
Там Вольфганга отдаться чувствам.

Одно страшит лишь – озорство.
Стал самоволен он ретиво.
Ведь я воспитывал его
В покорности моим призывам.

А нынче явится, как гром,
Как молния, прозреть заставит.
В меня вселяется, что в дом,
И всё по-своему расставит.

Приходит, чувствую, опять:
Всё ждёт его на середину.
Я не смогу его унять –
Он большее во мне едином.

Но выход есть, перехитрю!
Вот дар божественной Изоры.
Пусть позже я за грех сгорю,
Он выпьет яд. Он будет скоро.

Скорей! Заказанный обед
Мне будет тризной обновленья.
Налил вина. За инструмент,
И ждать Моц;рта появленье...

Ну, наконец-то: в пальцах юнь,
И младость сердца, глаз задорен.
На седину, Сальери, плюнь –
Ты Амадей, ты с Музой в споре!

Но только в голове печаль,
Ты сам открыл себе заботу.
Попей вина. Пора начать,
Твой Реквием прельщает что-то...

И входит Чёрный человек,
И слушает, и рад музы;ке.
Шедевр! Моц;рт – это на век,
Хоть нас покинул в самом пике.

Наставник – я! Наследник – я!
Я жив, я мастер, я профессор!
Убить его в себе веля,
Я сам же закажу и мессу.

Собранье сочинений, том
Для биографии подробной,
У памятника с ликом в тон
Стату;е Папы с ликом скорбным.

Теперь назначу я себя
Душеприказчиком, пожалуй.
И надо жить, даже скорбя...
И к трапезе пора... Пожалуй!

Мой за легенды первый тост,
За их создателей с задором.
С воображеньем перстень прост
Пребудет карою Изоры.

Жаль, не смогу следить в веках
За мифа жизнею. Не так ли?
Что, как родится вертопрах
Испортить лучший мой спектакль!!!