В хроническом припадке

Глотки свинцовые простреливают уши,         
Они подкашивают прямо под коленки          
И сушит горло, как назло, зараза, сушит,      
До неприличия разыгрывая сценки.               

Как будто чучело, наполненное илом,
Закостеневшие без кальция суставы,
А тем не менее живёт каким-то дивом,
Но дышит рвано и хрипя, на пол октавы.

Плетя узоры, тяжелеют ночью веки
И всё сильней из-за песка глазные рези,
Того не ведая, остались лишь калеки.
Зачем наружу это всё, скажите, лезет?

Ведь полотно уже давно в грязи и саже,
А вместо чувств остались опухоль и порча
И близорукие амуры вновь промажут,
Благоприятный вариант – вслепую молча.

Густая жижа пробивает путь измором,
Несёт по венам оторвавшиеся тромбы,
Но всё закончится безвыходным позором,
С эффектом вспышки разрывающейся бомбы.

Погаснет пламя и увянут эдельвейсы,
Лишь канонада огласит начало мира
И замелькают, уходя в глубинку, рельсы,
Скрывая тяжесть отвисающего жира.

Угаснут искры от коротких замыканий
И бесполезны объяснения невежде,
Звучат опять слова абсурдных причитаний,
Всё та же глупость несусветная, как прежде.

Хоть застрелись, хоть удавись, как лбом о стену,
Одна извилина, ведущая к придаткам,
При себестоимости – ноль, завысив цену,
Мы все находимся в хроническом припадке.