Майская немеющая радость

Сирени вялые кусты просты
И просто в цвете.
Сиреной воют и гудят шмели,
И пчёлы шевелятся
Скрыться в зелени и тени.
В помятых листьях
Спинки больше не видны
Жуков на веточках растений.

Над ними солнца миллиардотонный
Продетонировал тротиловый заряд,
И излучением обуглена тень сени.
Не принесла посева влаги ранняя гроза,
Роса не выпала проклятьем поколений.
Лишь тёмные очки спасут глаза
От слишком ярко-жгучей светотени.

Мы надуваем ветром наши паруса –
Без рукавов, штанин на выцветших одеждах.
Надежда превратится в разновидность лени,
Где радужно блестит рентгенами коса
Из петушиного хвоста,
Подобная разливам нефти,
Рассекшая надво́е небеса.

Глазницы дна соль выбелит селений.
И саваны шаланд и чаек яхт
На кладбище упавшей синевы
Горбатых кланяющихся волн –
На целом поле погребений
Дня в Ночь,
Пройдя как шествие спускающихся вдаль ступеней,
Неся на восковых руках
Застывшую картину постепений,
Что пережили полдень как кошмар.

Придавлено веселье ожиданием заката.
Печатная открыта города для неба плата
С засохшей солью белого песка,
С горючих слёз подобное солёным морем,
И с кожей, не сгоревшей только
                под защитой
Тёмных стёкол и костюмных фалд,
Прикрывших кое-как
                нагие руки, ноги, тело
В предчувствии ночных предгрозовых петард,
Беззвучных и усеявших огнями копоть неба
Без почестей иных и без наград.

Без выспренних речей, уткнувши нос в оклад
На тёмном траурном плече
Такого тихого (как поминальный) вечера (обряд).
И горек аромат пробьющейся полыни,
И словно патока пчелиный мёд сиреневых цветов.
И майская немеющая радость
Стоящих на пороге маек и трусов
В прибое остывающего злата.
И в тишине лишь гул шмелей среди кустов.

Как капли крови маки на лугах и склонах,
В петлицах, и на стёклах пламенных домов –
Остыло солнце,
Прячет голову под пеплом горизонта.
И мир в горячем горе и уже не нов.



  29 июня 2014 в 16:39