вдохновение глава 4

упал я, как подпаленный Икар
во туловище без надежды прахом,
открыл глаза сквозь вековой пожар,
реальности чужой убит я взмахом,
и разложения зловонная волна
рецепторы контузя  обоняния
ударила - то слизь, что не родна,
вокруг свои плескала излияния.
расплакаться охото мне навзрыд,
но языка сто трубных твари губок
ползут червем, забыв про страха стыд,
мне кожу ног присосками те грубо
сдирали, крали клетки неспеша...
мениски смазки медленно лишали...
из пяток в голову ушла моя душа,
витала по запутанной спирали,
но разум разом в пропасть не упал,
тот деспотом расправился огромным
асфиксией туманных одеял,
стелился пресмыкающим укромным,
холодным, тлеющим, как смерть
и пальцы в жиже на мое спасенье
нащупали когтя стальную твердь,
то как судьбы подарок-поднесенье!!!
обломанный защитником в бою
в руке моей клинком он оказался,
и силу всю в кулак собрав свою
я ненавистью-бомбой разорвался...
полилась кровь фонтанами из ран,
орудие возмездия вонзалось
в лиану чудища, в очах немой экран,
попало жижи мерзостной немало,
рубином капель ливневым в лицо
размылось, разлетелось по пещере.
начал безумия мне не найти концов
и волчий в ярости оскал ощерить
охото сквозь болото бытия,
от бития рука моя не уставала.
ах, дайте боли вражей чрез края
испить до вольтопряжного накала
и без забрала окунуться в первогрех,
глаза безумием и яростью застлало...
не сосчитать мне колотых прорех
я весь в крови, но этого так мало...
избавившись от плена гадких пут
и разбросав кровавые ошметки,
я будто выплюнул соленый пуд,
но душу, как на жаркой сковородке
жгло зверски и свирепо изнутри,
я задыхался в ненависти лютой,
а голос в голове кричал: сотри
ту гадость в порошок сию минуту!
я коготь сжал до хруста в кулаке
и криком сотресая свод пещеры
на встречу гнал безумию реке
на парусах адреналиновой галеры....
чумы чернее небезоблачной ночи,
мурашками кто гонит мое тело?
ах враг проклятый, на же!!!получи!!!
и тело как в агонии горело!!!
художником я рифму расписать
иероглифом кровавым во порезах
по роже зверя в коже разбросать
штрихи грехов на пурпура телесах,
желаю первобытным существом
и клич гортанный рвано испускаю
как восхитительно кроваво баловство
и снова коготь в мясо я втыкаю
поглубже, проворачивая, вспять
я вынимаю в бесконечном круге...
под струи крови любо подставлять
лицо свое во храбрости-испуге   
ору, что сил хватает в никуда,
вращаюсь в этом ярости порыве,
артерий рву забвенно провода
я не остановим во диком срыве,
как бабочка, что шарит во цветке
в бутоне неизбежности и страсти,
в нектаре плоти, с бытием на коротке
со смертью оболезненною сластью
до скрежета дробильного зубов,
до грани, до сознания потери
в цепочной ломке триповых оков
наружу стужей дуют бесовые  двери...
я пьян от нанесенных мною ран
и в воду захожу не зная брода,
внутриутробный паразито-наркоман
я самого себя во страшных родах
приму из чрева аватара тьмы
плыву по венам разрезая связки,
ах неделимы бесконечно мы
на жизни инвалидовой коляске...